Спаренные 75мм пушки ударили по вражескому корвету прямой наводкой. При этом часть снарядов взорвалась прямо на обшивке, раскрывшись красивыми огненными цветами, но почти не нанеся никакого урона. Другая же часть вошла глубже, пробила легкую навесную броню и взорвалась уже внутри корпуса. Корвет сделал свой последний маневр, в отчаянной попытке рухнуть нам на палубу, но три из восьми башен залили их свинцовым дождем, а я притормозил судно щитом.

Многотонная туша, сумевшая в последнее мгновение продавить конструкт, коснулась нас бортом, после чего в корму впились сотни небольших крюков. Вот только выпрыгнувшие на палубу штурмовики лишились жизни раньше, чем успели сообразить в чем дело. Их просто срезало длинной очередью 20мм снарядов.

– Внимание, приближаются новые противники! – предупредил я, глядя на командный экран. Ситуация по всем показателям была аховая. За ничтожно короткое время мы сумели уничтожить порядка восьми корветов и трех судов по размеру, не уступающих фрегатам, но в тот же момент оказались в плотном окружении. И если минутой раньше мне казалось, что врагов около полусотни, то теперь, после того как из песчаной бури, в которой сверкали молнии, выпрыгивали все новые и новые суда…

Сотня? Две? Я уже просто затруднялся ответить. Но одно было однозначно – нам с ними не справится. Даже если все возможные богини удачи окажутся сегодня на нашей стороне. Нужно было срочно придумать что с этим делать, но я не мог отвлекаться от приборов, помечая новых врагов и постоянно обновляя сбитые щиты.

– Тишина! – едва успел выкрикнуть я, активируя прямо перед судном Пресс максимальной возможной емкости, и союзники меня не подвели, почти мгновенно прекратив огонь. А в следующую секунду в прессе зависла стальная болванка снаряда, почти ничем не уступающая главному орудию Гнева.

Взрыв сотряс небеса, раскидав оказавшиеся рядом катера и окутав нос Черепахи огненным шаром, но ударная волна разошлась в сторону, лишь лизнув ложную верхнюю палубу, под которой прятались почти пустые ангары.

– Радар на обнаружение снарядов! Передняя полусфера! – приказал я, переводя оборудование в миллиметровый диапазон и активируя оптические увеличители, выдавшие мне картинку на отдельном приборе. Черная точка в девяти километрах от нас, почти висевшая на месте, за счет того, что мы отступали, приблизилась и оказалась гигантом с монструозной башней, наводящей на нас единственный ствол.

– Корректировка огня, возвышение пятнадцать, дальность восемь тысяч триста. Даю пеленг! ПСО, контроль! – скомандовал я, сконцентрировав все внимание на этом противнике. – Вспышка!

Услышать выстрел на таком расстоянии мы не могли, да и снаряд долетел бы быстрее звука, а вот свет был нашим верным союзником. А потому противоснарядные орудия обороны начали огонь еще в тот момент как я отдал приказ, а спустя почти три секунды в воздухе расцвел огненный цветок гигантского взрыва.

– Сбили! Отличная работа! – прокомментировал я, продолжая удерживать снаряды противника. Стоило отвлечься на вражеский флагман, как по нам тут же ударили несколько корветов. К счастью их основным калибром были сотки и меньше, так что они лишь красиво взрывались, не достигнув борта. Но оставлять их совсем без внимания было невозможно. С каждым снарядом мой запас праны существенно проседал.

– Даю пеленг. Вспышка! – предупредил я. И шестиствольные орудия взревели, извергая потоки свинца и пламени. В этот раз снаряд взорвался еще на подлете, но тенденция намечалась отвратительная. Нас зажимали, не давая даже секунды продыху. И еще повезло что орудие главного калибра у врага не является скорострельным, а то два выстрела подряд мы могли и не поймать.

– СОС! Меня подбили! Подбили! – раздался полный ужаса крик в динамиках, и мельком взглянув на одну из боковых панелей я понял, что наши союзники начали нести потери.