|
Злится на себя за это, но ничего поделать не может. - Я решила ликвидировать свое дело. У Лотты в руке скатанный комком платочек: она вот-вот расплачется. - Так посоветовал мне Хамлинг. Ты напрасно ему не доверял. Он сделал что мог. - Минна все еще у тебя? - Она не хочет оставлять меня одну. Передает тебе кучу приветов. Если подыщу другую квартиру, мы с ней съедем, только сейчас это почти неосуществимо. франк не сводит с нее взгляда, который становится безжалостным, чуть ли не свирепым. - Ты съедешь? - Ты же знаешь, что такое люди. С тех пор как тебя нет, в доме стало еще хуже. Он сухо осведомляется: - Мицци умерла? - Да нет же! Что ты выдумываешь! Лотта смотрит на золотые часы-браслет. Время для нее еще что-то значит. Ей известно, сколько минут у нее осталось. - На улицу выходит? - Нет. Она... Понимаешь, Франк, я не знаю толком, что с ней. Думаю, она страшно потрясена и с трудом приходит в себя. - Что у нее? - Не знаю. Я сама ее не видела. С ней никто не видится, кроме отца и господина Виммера. Говорят, неврастения. - Хольст опять водит трамвай? - Нет. Работает дома. - Кем? - Тоже не знаю. Чем-то вроде письмоводителя. Да и это известно мне от Хамлинга. - Он бывает у них? Раньше главный инспектор знал Хольстов только понаслышке. - Заходил несколько раз. - Зачем? - Ну что ты в самом деле, Франк? Ты спрашиваешь так, как будто не знаешь наш дом. Я же ни с кем не вижусь. Анни ушла. Кажется, на содержание к... (Оккупантов здесь поминать нельзя.) Если меня бросит и Минна, просто не представляю, что со мной будет. - Моих приятелей встречала? - Нет, ни разу. Лотта сбита с толку, разочарована. Она, несомненно, шла на свидание радостная, как идут навестить больного в клинике, неся ему виноград или апельсины, а сын даже не замечает ее добрых намерений и - в этом можно поручиться - злится на мать, словно она виновата в том, что с ним стряслось. Франк указывает на пакет, лежащий на стуле рядом с Лоттой, и осведомляется: - Что это? - Пустяки. Вещи из чемодана, которые я не имею права тебе оставить. - Я не желаю, чтобы ты переезжала. Она нетерпеливо вздыхает. Неужели он не понимает, что она не может говорить так, как ей хотелось бы? Понимает, конечно. Только ему до этого нет дела. Соседи отравляют Лотте жизнь? Ну и что? Он запрещает ей переезжать из дома, и все тут. Кому решать - ей или ему? Кто сейчас важнее? - Хольст говорил с тобой? Почему она смущенно запнулась? - Сам - нет. - Передал что-нибудь через Хамлинга? - Нет. Почему это тебя интересует, Франк? С этой стороны все в порядке. Тебе не о чем беспокоиться... Но время истекло. Если мы хотим снова увидеться, не следует затягивать первое свидание. Я была бы счастлива поцеловать тебя, но лучше не надо. Еще подумают, что ты мне что-то передал или шепчешься со мной. Он, кстати, тоже не горит желанием расцеловаться с ней. |
