– Лучия, отнеси книги в хранилище, – попросила она, останавливаясь рядом с напарницей.

– Ты же видишь, что я разговариваю, – ответила та.

– Лучия, – с нажимом повторила Паола и взяла напарницу за плечо.

Черноволосая девушка бросила на Паолу удивленный взгляд и, оторвавшись от трубки, спросила:

– Да что с тобой?

– Отнеси книги, – повторила Паола. – Положи их рядом с «историческим» стеллажом, но не разбирай. Я сама разложу их перед уходом.

Секунду Лучия с удивлением смотрела на напарницу, но потом кивнула: – Ладно… Я договорю и отнесу их. Идет?

Она еще раз смерила Паолу удивленным взглядом и возобновила прерванный разговор.

Тем временем Паола вернулась к окну и посмотрела в сторону кафе. Светловолосый парень все так же сидел за столиком, глаза его были прикованы к окнам Палаццо ди Алья.

Паола покосилась на листающего журналы синьора Картези и на мгновение подумала, что лучше бы на его месте сидел Андрей, – тогда бы она чувствовала себя в тысячу раз спокойней. Не будем спешить, сестренка… Давай подождем полчасика, а потом поговорим как положено… Что бы это могло значить?.:

Через минуту Лучия закончила разговаривать по телефону, взяла оставленные Паолой книги и пошла в сторону хранилища. Паола проследила за тем, как напарница скрылась среди стеллажей, и подумала: «Так что же все это значит?» Потом она посмотрела на часы – было уже тринадцать минут одиннадцатого. До приезда Андрея оставалось еще целых три часа…

Глава двадцать первая

Шагнув к выходу из комнаты, Тони Ризо выхватил пистолет и направил его в голову священника. Однако прежде чем он успел выстрелить, один из хлыстов, в которые превратились руки отца Федерико, метнулся вперед. Тони почувствовал, как жесткое щупальце, обхватив его за запястье, сжалось с такой силой, что треснули кости, пистолет выпал из руки инспектора. В следующую секунду второе щупальце метнулось к голове Ризо и закрутилось вокруг шеи.

Тони захрипел…

Ухватившись правой рукой за сдавливающее его горло щупальце, он попытался отодрать его от своего тела, в то же время левой рукой принялся лихорадочно шарить по небольшому столу, крышка которого вдавливалась ему в поясницу. Пальцы инспектора начали сбивать лежащие на столе предметы: чашки, ложки, заварник посыпались на пол комнаты с оглушительными хлопками – словно изрывались петарды. Неожиданно Тони почувствовал под рукой что‑то острое.

Судорожно обхватив невидимый предмет пальцами, он понял, что это нож.

В этот момент удушающее кольцо сжалось сильней, и перед глазами Тони все потемнело. Он хотел сделать вдох, но его горло словно забетонировали. Все его усилия отодрать щупальце рукой ни к чему не приводили – с точно таким же успехом можно было состязаться в перетягивании каната с бульдозером. Тони скосил глаза вниз – на серую поверхность вздрагивающего щупальца, – убрал с него руку и взмахнул ножом.

В следующую секунду он скорее почувствовал, а не увидел, что ему удалось освободиться, – давление на его горло резко уменьшилось, он услышал, как зашипел псевдосвященник, и лишь после этого увидел отскочивший от своего тела изуродованный обрубок. Тони вдохнул полной грудью, ощутил, как живительный воздух попадает ему в легкие, поднял ногу и, резко уперев ее в грудь отца Федерико, пнул. Священник отлетел к противоположной стене комнаты, словно картонное чучело, и ударился о тахту. Воспользовавшись наступившей паузой, Тони сорвал с горла обрубок все еще извивающегося щупальца, швырнул его на пол, нагнулся и подобрал пистолет.

В этот момент отец Федерико шагнул к инспектору.

На мгновение Тони замер, разглядев руку существа, еще секунду назад бывшую щупальцем, – сейчас плоть на ней сжалась, отчего стали видны кости запястья, затем– поднял глаза на лицо священника и выдохнул:

– Господи!

Пистолет в руке Тони дернулся, словно недавно отрубленное щупальце отца Федерико, грохот выстрелов наполнил замкнутое помещение.