-  А сестра как же?

    Жень сморгнул.

    -  У тебя должна быть сестра-близнец, - сказал Арья. - Мать Отваги.

    Жень открыл рот и закрыл. Губы у него снова дрожали; участилось дыхание, вздулись неюношеские мускулы, как будто маленький бог отчаянно сражался с чем-то внутри себя.

    -  Где твоя сестра? - медленно спросил Арья, и Ксе увидел, что учитель бледнеет.

    -  Нету, - через силу ответил Жень и добавил сквозь сжатые зубы, - больше.

    В окно светила луна. Только что хлестал дождь, но кончился, с ним стих и ветер, трепавший ветки; теперь было спокойно. Деревья оледенели в неподвижности, тучи разошлись, между ними проглянула синяя тьма Неботца, закутанная в призрачный лунный свет. Серые капли сгинувшего дождя едва поблескивали на оконном стекле, и в самом низу, на раме, дрожал и все не мог сорваться прилипший, иззелена-желтый березовый лист.

    Голос Деда звучал простуженно и сипло, но, против обыкновения, Арья почти не заикался. Он припивал из блюдца чай, жевал бутерброд и говорил. История была длинная, говорить ему предстояло долго.

    -  Я человек старый, - предупредил он в самом начале, - бессонливый. Пару часиков завтра в самолете п-покемарю, мне и хватит. Ты сам скажи, когда соображать перестанешь, я тебя спать пошлю…

    Дед оставался до утра; утром его на машине забирал Лья, а вещи его, оставшиеся дома, в Чертанове, - Юр.

    Жень спал на диване в гостиной.

    В окно светила луна, как светила и лет шестьдесят назад, когда кухня была коммунальной, и за окном тоже качались деревья, хоть и не те, что сейчас. Сандов евроремонт казался чужим и ненужным: изо всех щелей ползла булгаковская нечисть, и она внушала Ксе больше симпатии, чем хорошо одетые люди, которые далеко отсюда в большом светлом здании занимались составлением бизнес-планов, почему-то называя себя при этом жрецами.

    -  Все российское жречество, - говорил Арья, - впрочем, это не только к России относится… все жречество - это одна контора. П-подчиненная, заметим, официальным властям страны. Ч-чиновники, одним словом. А что такое чиновники, объяснять не надо. Мы тоже контора, не надо благих иллюзий, Ксе. Мы п-подчинены Минтэнерго, МВД, ФСБ… но есть разница.

    Дед прихлебывал чаю, глядел, сощурившись, на Луну и продолжал:

    -  Разница в том, что стихийному богу нельзя приказывать. А значит, нельзя приказывать и нам. Мы как синоптики: можем совершенствовать методы, повышать точность, но только законченный идиот потребует с нас выполнения плана. Это даже в советские времена понимали, когда всюду только и речи было, что про план и пятилетку.

    С возрастом он полюбил растекаться мыслию по древу. Ксе ждал информации и думал о девочке Жене, богине пятнадцати лет отроду: она, наверно, была очень красивой, как и ее брат. С голубыми глазами и длинными русыми косами.

    …«Нету», - выдавил Жень. «Как нету? - ляпнул Ксе. - По всей Европе кумиры стоят», - и покрылся ледяным потом, поняв, насколько чудовищную сказал бестактность. «Кто к ним ходит-то, к тем кумирам…» - пробурчал Жень, пока Арья взглядом высказывал ученику, что он о нем, Лёше ушибленном, думает.

    Шаман вспоминал, и душа у него была не на месте.

    -  …так вот, - продолжал Дед. - Парень физически не сможет избавиться от контроля. Но если его жрецы д-дошли уже до того… до чего дошли, то его станут выжимать хуже лимона.