Дед был в курсе происходящего, но, как понял Ксе, лишь частично. Женю все-таки пришлось вытерпеть допрос, хотя говорил по большей части Арья: от божонка требовались только односложные ответы. Ксе мало что разбирал в их беседе и изумлялся тому, как Дед преспокойно сыплет научными терминами, а мальчишка не только понимает его, но даже не переспрашивает. Было немного обидно. Дед, сам мастодонт научной теологии, ученикам-шаманам ее давал скупо, а зубрить заставлял только то, что было необходимо для профессиональной деятельности. Об антропогенном секторе пантеона Ксе знал не больше, чем какой-нибудь бухгалтер с жертвенной гвоздикой.

    «Спрашивать надо было, - грыз себя Ксе. - Интересоваться. Читать…»

    Тем временем Арья задал очередной вопрос.

    Жень ответил.

    …В первый миг это даже показалось забавным - как вылезли на лоб дедовы глаза, а пальцы заскребли по груди почти театральным жестом. Секундой позже, когда вдох старика превратился в хрип, Ксе обалдел от страха.

    У Деда сдало сердце.

    Десятью минутами позже Арья уже просил прощения у насмерть перепуганного Женя - виновато и горько, все еще трудно дыша и мимо рук суя Ксе пустой стакан. Ученик переводил дух и искренне, горячо благодарил Матьземлю - за то, что извечная, за то, что дура, за то, что неподвластна людям. Он чуть было не метнулся вызванивать скорую, Дед казался совсем плох, но старый шаман вместо мольб о таблетке просто нырнул в стихию, впустив в себя ее безмысленное равнодушие. Земля успокоила; она успокаивала всех и вся, то была часть ее сути.

    Жень косился на Ксе с кривой улыбкой: в голубых глазах стояла зыбкая муть.

    «Мы этого не оставим», - сказал, наконец, учитель, и Ксе кивнул. Он чувствовал себя орудием справедливости: было страшно, но хорошо. Хорошо не в последнюю очередь потому, что за плечом точно во плоти стояли Неботец и Матьземля, а с ними все казалось далеко не таким страшным, как могло бы. «Мы этого так не оставим, - повторил Арья сипло. - Не потому, что просьба богини. Хотя главным образом п-поэтому… Но еще, - старик закрыл глаза, откинул голову на спинку кресла, - еще… потому что… П-потому что так просто нельзя».

    Кусая губы, с истовой детской верой на него смотрел бог войны.

    -  Значит, так, - резюмировал Дед, доев бутерброды. - Насколько я знаю, шансов уйти на в-волю с концами у Женьки д-действительно нет. Хотя… чем шут не чертит, я никогда с антропогенным сектором т-тонкого мира не работал, не мое это к-как-то было всегда. Может, жрецы знают. Но надеяться, что объяснят и научат… - Арья махнул рукой.

    -  А что мы можем сделать? - Ксе лег подбородком на скрещенные ладони. - И что может сделать Жень?

    Арья молча поднял указательный палец.

    -  Одно, - сказал он. - Убегать. А мы - п-помогать ему в этом.

    -  И долго?

    -  Пока из Женя не вырастет п-полноценный бог.

    -  А потом?

    -  А потом он п-пойдет работать по специальности.

    -  Что, - не уместилось в голове у Ксе, - прямо так? После… всего?

    -  А как иначе? - Арья ссутулился.