— Обсудите заодно ваше положение со своим дядей, мистером Бентом. Он настоящий бизнесмен. И у него вроде бы дочь вашего возраста?

— Да, Энид. Две старшие уже замужем, а младшие еще несовершеннолетние. Энид где-то на год моложе меня.

— Вот как! Должно быть, очень приятно, когда есть двоюродная сестра-ровесница? Уверен, вы будете часто видеться.

— Не думаю, — туманно ответил Вернон.

Почему он должен часто видеться с Энид? С ней скучно. Хотя мистер Флемминг, конечно, об этом не знает.

Забавный старик. И зачем напускать на себя такой лукавый и загадочный вид?

— Знаешь, мама, вряд ли меня можно назвать полноценным юным наследником.

— Дорогой, не расстраивайся. Все как-нибудь образуется! Тебе нужно хорошенько все обсудить с дядей Сиднеем.

Что за глупость! Какой смысл что-то обсуждать с дядей? К счастью, они больше не возвращались к этому разговору.

Невероятно, но Джо было разрешено поступать так, как она считает нужным. Она действительно переехала в Лондон, как и хотела, правда, в сопровождении компаньонки.

Мама постоянно о чем-то таинственно перешептывалась с подругами. Однажды Вернон застал ее, когда она говорила:

— Да, они были совершенно неразлучны... так что я решила, что будет лучше... было бы так жаль, если бы...

На что вторая «старая сплетница», как окрестил ее Вернон, сказала что-то вроде: «Когда первыми... двоюродные... так неразумно...» А мама внезапно высоким голосом, на повышенных тонах ответила-

— Не думаю, чтобы так было в каждом случае!

— О чем это вы говорили? — спросил Вернон. — Кто двоюродные? К чему вся эта таинственность?

— Таинственность, дорогой? Никакой таинственности.

— Вы замолчали, когда я вошел. Но мне интересно, кого вы обсуждали.

— Так, некоторых людей, которых ты не знаешь. Ничего интересного.

Мира покраснела и явно смутилась. Вернон не был любопытен, он не стал больше задавать вопросов.

Он тосковал по Джо. Без нее Кари Лодж казался мертвым. Прежде всего потому, что ему приходилось часто бывать с Энид — чаще, чем когда бы то ни было раньше. Она приезжала повидаться с Мирой, и Вернон странным образом оказывался втянутым то в катание на роликовых коньках, то в поход на какую-нибудь скучную вечеринку.

Как-то Мира сказала Вернону, что было бы очень любезно с его стороны пригласить Энид в Кембридж на Майскую неделю. Она так настаивала, что он сдался. В конце концов, это не имело большого значения. Себастиан с Джо будут вместе, а ему самому было безразлично, с кем проводить время. Все равно танцы — это пустое. Все пустое, где музыка призвана лишь развлекать...

Вечером перед отъездом в Кари Лодж приехал дядя Сидней, и Мира прямо-таки впихнула Вернона в кабинет со словами:

— Дядя Сидней хочет немного поговорить с тобой.

Мистер Бент откашлялся, помычал и вдруг совершенно неожиданно перешел прямо к делу. Он никогда не нравился Вернону так, как в эту минуту. Вся его игривая манера вести беседу куда-то исчезла

— Я хочу прямо и без обиняков предложить тебе кое-что, мой мальчик, — только не перебивай меня и дослушай до конца, договорились?

— Хорошо, дядя Сидней.

— Мое предложение таково. Я хочу, чтобы ты вошел в компанию «Бентс». Помни, я просил не перебивать! Я знаю, что это никогда не приходило тебе в голову, и даже предполагаю, что сейчас мое предложение не кажется тебе привлекательным. Я прямой человек, я не закрываю глаза на очевидное. Если бы у тебя был хороший доход и ты мог бы позволить себе жить в «Могучих Братьях» как джентльмен, этот вопрос не возник бы. Я прекрасно вижу, что ты в отца, и считаюсь с этим. Но в то же время в тебе течет кровь Бентов, мой мальчик, и она тоже даст о себе знать.