Добравшись до того места, где защитное ограждение было разрушено, я увидел Ратлита. Прислонившись плечом к фонарному столбу, он сидел на краю Ямы и кидал камешки вниз. Рубашка пузырем вздулась у него на спине.

– Эй, парень! Твой золотистый до сих пор торчит у Алегры?

Ратлит посмотрел на меня, а потом кивнул.

– В чем дело? Чего нос повесил? – спросил я, усаживаясь рядом. – Ты обедал?

Мальчишка пожал плечами. Он обладал пониженным метаболизмом и иногда не ел по двадцать четыре часа.

– Пойдем, угощу чем‑нибудь. Почему ты такой грустный?

– Лучше уж выпить чего‑нибудь.

– Я знаю, ты голоден, – сказал я ему. – Пойдем поедим. Кстати, если хочешь, купим тебе каких‑нибудь сластей.

Ратлит не протестовал. Он встал и отправился за мной следом.

– Пошли поговорим по душам. Ты ведь больше не станешь просить у меня корабль?

Неожиданно Ратлит сжал мое предплечье белыми тонкими пальцами. Мое предплечье довольно мощное, и мальчик, конечно, не смог обхватить его рукой.

– Вим, вы должны уговорить Санди отдать корабль мне! Вы должны!

– Ты лучше скажи мне, парнишка, кто на тебя так давит.

– Алегра, – ответил Ратлит. – И золотистый. Ненавижу я золотистых, Вим. Я всегда ненавидел их. Потому что если тебе понравится один из них, а потом ты начнешь ненавидеть его снова – это плохо.

– Что произошло? Чем там занимаются твои друзья?

– Золотистый болтает без умолку. Алегра плавает в море галлюцинаций. И ни один из них не обращает внимания на меня.

– Понимаю.

– Да вы ничего не видите. Вы не понимаете, какие у меня с Алегрой были отношения.

Я отлично знал их обоих. Иногда они вместе...

– Знаю, вы хорошо относились друг к другу. – Если честно, то можно было сказать и больше... В этот раз за меня это сделал сам Ратлит.

– Мы хорошо относились друг к другу, вы же знаете, Вим. Мы нужны друг другу. С тех пор как Алегра перебралась сюда, я достаю ей все медицинские препараты. Она ведь сильно болеет и не сможет жить без наркотиков. И когда для нее наступают плохие времена или галлюцинации становятся слишком яркими, я прихожу к ней, и она рассказывает о том, что видит. Мы обсуждаем ее видения... беседуем. Когда‑то Алегра была психиатром и работала на правительство. Она очень‑очень много знает о людях. И она многому научила меня. Почти всему, что я знаю.

Пятнадцатилетний эксперт‑психиатр, обученный двадцатилетней наркоманкой? Раннее развитие, породившее тринадцатилетнего романиста. Вот так‑то. Это вам не гайки отвинчивать!

– Я нуждаюсь в ней точно так же, как она нуждается в своих... лекарствах.

– Ты говорил золотистому, что просил для него корабль?

– Но ведь вы сказали, что я никогда не получу его.

– Точно... поймал‑таки меня. Почему бы нам не пойти и не спросить у этого золотистого напрямую, куда он хочет отправиться? Ведь если мы немного схитрим, в этом не будет ничего плохого?

Ратлит не сказал ничего. Его лицо словно окаменело.

– Поедим и сходим. И, черт возьми, я куплю тебе выпить. Может, я даже приму рюмочку вместе с тобой.

Глава 7

Алегра обрадовалась нашему приходу.

– Ратлит, ты вернулся! Привет, Вим! Я так рада, что вы оба здесь! Какая сегодня прекрасная ночь!

– Золотистый? – в первую очередь спросил Ратлит. – Где золотистый?

– Его здесь нет.

– Неужели?!

– Но он вернется!

И тут же торжествующая радость мальчика сменилась печалью.