– Не опрокидывайся, – сказала она. – Будь как стул. Одна нога – как две.

И вновь пошла по кругу.

– Завтра побежишь до Полугорода и обратно. А сегодня просто держись на ногах.

Она протянула руку и толкнула его. Майкл повалился на землю и сразу вскочил. Кум толкнула еще раз. Он пошатнулся, но устоял. Журавлиха обошла его и толкнула с другой стороны. Он потерял равновесие и упал ничком.

– Как стул, – повторила Кум. И снова толчок, и снова, но Майкл устоял.

У Майкла пылали щеки, челюсти были стиснуты до боли в суставах. Но при этом он ощущал удивительный покой. Так продолжалось около часа, пока Майкл не научился сохранять равновесие, с какой бы стороны ни нападала Кум.

Пламя факелов постепенно слабело.

– Уши, – объявила Кум.

Нэр и Спарт погасили факелы. Звезды прятались за облаками. Лишь оранжевое сияние из окон хижины освещало берег. Майкл никого не видел. Он прислушивался к шагам, пытаясь определить, сколько вокруг него Журавлих. Чья‑то рука резко толкнула в спину, Майкл упал на колено, но быстро поднялся.

– Уши, – снова произнесла Кум.

Майкл услышал шаги поблизости и инстинктивно метнулся в противоположном направлении. Все же он получил удар, но сохранил равновесие.

Прошел еще час, Майкл уже с трудом держался на ногах, болели плечи. Некоторое время он топтался на месте, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, пока не сообразил, что шаги больше не слышны. Он остался в темноте один, Журавлихи вернулись в хижину.

Кое‑как Майкл нашел свое жилище и повалился в углу на земляной пол. Сон не шел. Потирая руки и плечи, Майкл вспоминал занятия в школьном спортзале, к которым всегда относился с прохладцей. Он не был слабаком и неженкой, он довольно хорошо бегал и не мог пожаловаться на телосложение. Просто гимнастика его не интересовала, а тренеры редко возятся с теми, в ком не видят будущих чемпионов.

Но здесь все обстоит иначе. Что бы он ни думал о своем предназначении, как бы ни жалел себя, завтра ему придется бегать до упаду. Тут уж никуда не денешься. Протестовать, жаловаться – бесполезно.

После встречи с Элионсом Майкл вполне сознавал, сколь зыбка под ним почва. Что ж, он еще дешево отделался.

* * *

Сидхи не носят мечей, – сказала Спарт Майклу.

Они сидели на земле, скрестив ноги, лицом к лицу.

– Но у Элионса пика…

– Это Фитиль. Только для людей он – оружие.

Майкл кивнул и отвел взгляд, пытаясь сообразить, что кроется за этой фразой. Спарт глубоко вздохнула и наклонилась к нему.

– Ты, кажется, хочешь спросить, зачем Элионсу Фитиль?

– Чтобы кому‑нибудь зафитилить? – пошутил Майкл.

Спарт выпрямила спину, прищурила и без того узкие глаза.

– Ладно, – сдался Майкл. – Так зачем ему Фитиль?

– Это символ ранга. Он означает, что у Элионса достаточно власти и силы, чтобы охранять Проклятую долину и Земли Пакта и следить за соблюдением договора между сидхами и Изомагом.

– Почему же он меня поранил этим Фитилем?

– Элионс, как и многие сидхи, ненавидит людей.

– Вы тоже нас не любите?

– Т’ал антрос. – Она ткнула себя пальцем в грудь. – Я наполовину человек.

– А почему сидхи не носят мечи?

– Они им не нужны. Воин‑сидх грозен и без оружия. К тому же тут речь идет о чести.