Саварин со значением посмотрел на Майкла.

– Но я надеюсь, твоя память не пострадала?

– Я все хорошо помню, – заверил Майкл. – Журавлихи даже сделали так, что я понимал по‑каскарски.

На лице Саварина появилось почти комичное выражение зависти.

– Ну, так расскажи! Обо всем расскажи!

Полтора часа Майкл описывал Каэли и последующие события. Саварин торопливо записывал заостренным угольком на листах серой бумаги.

– Чудесно! – восклицал он время от времени. – Я даже не слышал этих имен! Великолепно!

Когда Майкл закончил, Саварин сказал:

– Я подозреваю, Адонна не прочь разделаться со всеми нами – и гибридами, и людьми. Но он медлителен. Наверно, для божества время течет не так, как для нас. За мгновение его раздумий у нас может завершиться вся история Царства.

– А что происходит с гибридами, когда их похищают?

– Я слышал, умбралы и риверины разбирают их по своим храмам для магических ритуалов. Но точно не могу сказать. Вероятно, некоторых отправляют в Иралл.

– Что такое Иралл?

– Самый большой храм Адонны, там управляет Фаэр. Туда допускаются все сидхи. Скольких, говоришь, забрали?

– Троих.

– Значит поровну не разделить. Может быть, налетчики повздорили, когда делили полон.

Майклу не понравилось слово «делили» в устах Саварина. Оно звучало слишком бездушно.

– А что касается песен Каэли… я их себе представлял в самых общих чертах, никогда не слышал таких подробностей. Ты мне помог собрать воедино разрозненные сведения. Жаль, Лирг не успел рассказать побольше об Элми. У меня такое чувство, что с нею связана очень важная история.

Он положил записки на кафедру и сел рядом с Майклом на школьную скамью.

– В городе недоумевают: почему ты здесь, и почему – с Журавлихами, а не с людьми? Горожане возмущены, ведь они боятся прогневить Элионса. Наше положение и раньше было ненадежным, а с твоим появлением стало таким зыбким…

– Я могу что‑нибудь сделать?

– Возможно. – Саварин улыбнулся, потом нахмурился, рассматривая ссадины Майкла. – Но не сейчас. Тебе нужно отдохнуть.

– Я чувствую себя превосходно. Расскажите про Журавлих. – «Давай, учитель, – подумал Майкл. – Учи». – Почему они такие старые… и вообще, сколько им лет?

– Точно не скажу, но, кажется, они жили во времена самой Царицы Элми. Я даже слыхал, будто они – ее дочери, но это не достоверно, а сами они, конечно, не согласятся рассказать. Иногда сидхи посылают своих будущих жрецов или самых способных молодых воинов к Журавлихам на обучение.

– Ну, я‑то не воин, и, конечно, не сидх, – заметил Майкл. – С Журавлихами я чувствую себя дурак дураком. Если сидхи так ненавидят людей и гибридов, почему Элионс считается нашим защитником? Он в самом деле кому‑нибудь покровительствует?

– Да. – Саварин почесал крылья носа двумя пальцами. – В некотором смысле покровительствует. Без него все было бы гораздо хуже, как ни странно это звучит. Но он нас ненавидит. Обеспечивает нам какое‑никакое существование и между делом пакостит. Отравляет жизнь.

– Он хотел меня убить.

– Мне кажется, ты задел все, что ему дорого. – Саварин кашлянул. – Ведь к тебе очень необычно отнеслись… почти как к сидху.

Майкл уткнулся взором в хорошо утрамбованный земляной пол.

– У меня тысячи вопросов, а ответить на них никто не может или не желает.