Этан с трудом перевернулся и встал на колени. Оглянувшись назад, он с ужасом увидел, как люди продолжают сбегаться, чтобы посмотреть на драму. Что они себе думают? Они выстроились, словнокегли для смертельной игры!

Этан поднялся на ноги.

Грузовик немного покачался из стороны в сторону, как борец сумо,а потом направился прямо на него.

Тогда Этан вытащил из кобуры служебный пистолет и нацелилего на грузовик.

– Стоять, Корби! – кричал он. – Стоять! Стоять!

Он понимал, что Корби его не слышит. Слишком громко шумел мотор, а кроме того, уши были заткнуты яростью. Но все же Этан кричал.

Потом он перестал кричать и начал стрелять.

Он не надеялся остановить грузовик. Пока тот въехал на расстояние выстрела, вступили в действие необратимые законы физики.

Чтобы его остановить, потребовалось бы чудо. Но Этан должен былпопытаться.

Он стрелял, пока не кончились пули.

От первой пули на лобовом стекле возле водителя появилась паутина трещин. От второй посыпалось стекло, не позволяя рассмотреть, что с водителем. Но когда осколки закрасились красным, Этанпонял, что попал в Корби.

А потом всем неожиданно повезло. Этан так точно и не узнал,то ли он прострелил переднюю шину, то ли Корби случайно вывернул руль, однако грузовик снова резко вильнул и поехал в сторону оттолпы через пустой участок, пока не остановился у обочины.

Зрители одобрительно засвистели и захлопали в ладоши.

Если бы Этан мог, он бы с большим удовольствием засадил ихвсех за решетку.

После этого Этан был временно отстранен от обязанностей – стандартная процедура на время расследования, но ему от этого былоне легче. Он чувствовал себя под судом. В положенное время следственная комиссия решила, что применение оружия было оправданным. С Этана не только сняли все обвинения, но и вручили ему ещеодну грамоту.

Церемония награждения вышла невеселой. Среди гостей был мужчина в оранжевой ковбойской шляпе со своим уцелевшим сыном.

Возможно, в тот день Этан спас жизнь многим людям. Но из головы не выходили мысли о той жизни, которую ему не удалось спасти.

Через полгода после получения грамоты Этан вернулся в СанДиего.

* * *

– Морган, ты вернулся? – поздоровался сержант Маджески, заходя в кабинет следственной группы номер четыре.

Этан быстро открыл у себя на компьютере «домашнюю страницу» – вебсайт города Сан Диего. Он сунул в карман листок с адресомКорби и почувствовал, как в груди закипает злость. Сердце отчаяннобилось, как в те моменты, когда он пробуждался от снов с чернымигрузовиками и смертью.

Маджески вытащил из под мышки утреннюю газету и бросил себена стол. Затем он снял плащ, аккуратно повесив его на спинку стула.

У Маджески, начальника следственной группы номер четыре, отсутствовали какие либо намеки на живот или бедра. Хотя он плотнозатягивал пояс, Этан все равно удивлялся, как с него не падают штаны.

У него были густые волосы песочного цвета, которые он подравнивал каждую субботу. Он был образцовым полицейским. Преданным городу. Преданным своему делу. Но главное, преданным своей команде.

– Приступим к делу, – объявил он.

Остальные три детектива из четвертой группы – Джо Канг, Джоан Дурсо и Оскар Гомес – развернулись на своих стульях лицомк центру комнаты. Они поприветствовали Этана и принесли соболезнования.

Этан почувствовал скорее неловкость, чем облегчение. Тем не менее, он поблагодарил их, так как был уверен в их искренности. Емубыло легко с его командой. Они хорошо сотрудничали, уважали работу друг друга и в целом прекрасно ладили. В отличие от первойгруппы, им были несвойственны мелочные перебранки и интриги.

Этан постарался переключиться с личных проблем на работу. Не вышло – он вдруг увидел, как со стола Маджески ему улыбается фотография Ская.