- Чувство справедливости? Снова громкие слова...  Проработав  столько

времени по чужим заповедям, я решил осуществить один собственный  замысел!

Совсем  мелкий  замысел,  просто  чтоб  ощутить  иллюзорное   самочувствие

свободного  человека.  Закончив  эту  исповедь,  он   бросает   окурок   в

пепельницу.

     "Не хотели бы вы присутствовать во время этого расчета, Майкл?"

     Когда Сеймур говорил об этом, я воспринял его слова как  риторический

вопрос. Разве я могу присутствовать во время заключения  соглашения  между

Райеном и Томасом, если они  оба  только  и  ждут  моего  появления,  чтоб

расквитаться со мной?!

     Но это был не риторический вопрос. Я понял это  только  на  следующий

день, когда во время завтрака Мод спрашивает меня:

     - Нет ли у вас желания прогуляться?

     - Вы же сами приказали: никаких прогулок!

     - На все свое время, Альбер. Теперь пришла иная директива.

     - Так и выполняйте ее. Мне никто не давал директив.

     - Вы правы. И никто вас не принуждает идти со мной. Мне будет  просто

приятно, если вы...

     - Речь идет о приятном или полезном? - прерываю ее.

     - Думаю, если мы будем вдвоем, я буду чувствовать себя лучше.

     - Тогда так и говорите, что вам необходим охранник. Какое  оружие  вы

мне дадите?

     - Оружие не предусмотрено. И битва тоже.  Когда  что-то  случится,  я

смогу предупредить шефа. Он будем совсем рядом.

     - Знаю я это ваше "совсем рядом".

     Несмотря на возражение, через полчаса мы уже едем  в  "мерседесе"  во

Франкфурт. Жара не спала,  а  автомобильное  движение  на  шоссе  вряд  ли

когда-нибудь останавливается, и поэтому вентилятор наполняет машину теплым

воздухом бензиновых паров. Мод снова прибегла к  элементарной  маскировке:

простая, немножко взлохмаченная прическа, ярко-красные губы и темные  очки

- не те, обычные, а другие, закрывающие половину лица.

     Не буду скрывать: я тоже  внешне  немного  изменился.  Проведено  две

операции: вымыл голову в какой-то бесцветной жидкости, и волосы  приобрели

свой былой темно-каштановый цвет, а очки  в  золотой  оправе  придали  мне

глуповатый  вид  тех  субъектов,  которые  ради  университетских  дипломов

частично теряют зрение в результате чрезмерной зубрежки.  Очки  я  нацепил

еще на вилле, чтоб  привыкнуть  к  ним.  Привыкать,  собственно,  пришлось

переносице, а не глазам, ибо стеклышки в очках без диоптрий, такие же, как

были когда-то у бедной Грейс.

     - Не решили ли вы отвезти меня к Райену?  -  спрашиваю  я,  когда  мы

добираемся до Франкфурта и  Мод,  выбравшись  из  заторов  на  центральных

магистралях, сворачивает на знакомую улочку.

     - Почти, - отвечает дама, углубившись, как всегда, в сложную механику

парковки автомобиля.

     На открытой стоянке есть порядочно свободных мест, но женщина  минует

ее и останавливается на углу, как раз напротив входа в кафе.