* * *

— Я знал, что она вернется, — заявил магистр Триар, опускаясь в продавленное кресло.

— Нужно было поставить на это, — невесело улыбнулся Медведь, — выиграл бы. Вы слышали, что ученики делали ставки на ее возвращение?

— Ставки? — Мара прижала руки ко рту. — Какой ужас!

— Да. Сначала на то, выживет она или нет. Потом — вернется ли в Школу. Дети бывают невероятно жестоки в своей легкомысленности.

— Детям это простительно, — хмуро вставила Кьярна. — А наши ученики давно не дети. Многие из них сами уже успели стать родителями, и подобное отношение к чужому горю не делает им чести. Мы такими не были, правда, Баг?

— Просто нас учили, что чужого горя не бывает, — ответил со своего места магистр Багур. — Видимо, у нас были куда лучшие наставники, чем есть сейчас мы. А мы слишком увлеклись воспитанием магов и забываем воспитывать в них еще и людей.

— Вы абсолютно правы, — вздохнула целительница. — Помните Алию? А тот жуткий обряд? Я видела столько смертей, но те два мальчика до сих пор мерещатся мне в кошмарах… А они уже не помнят. Даже те, что сами чудом избежали смерти, уже и не вспоминают о том дне.

— А если и вспоминают, то лишь как повод для хвастовства, — дополнила Гейнра. — Айна и Верлан до сих пор не могут определиться, кто из них убил того колдуна. Хвала богам, хоть Ферт, кажется, немного поостыл. В свое время он тоже претендовал на победу в этом споре со своим «световым клинком», но после того, как Галла… Кстати, как она вообще, наставник?

— Не плохо. Совсем не плохо для человека, на жизнь которого ставили один к четырем.

— Она спрашивала о расследовании?

— Нет. Видимо брат ей все уже рассказал. Мы вообще не поднимали этой темы. И хочу попросить вас всех, ради пресечения ненужных разговоров, придерживайтесь официальной версии: девочка просто долго болела. Я не хочу, чтоб по Школе ходили сплетни о каком-то наведенном проклятии или, что еще хуже, о ее отношениях с тем эльфом.

— Слухи давно уже ходят, — произнес Багур. — И не только по Школе, но и по городу. Но не волнуйтесь, тэсс Мара была права, говоря о том, что у нынешней молодежи слишком короткая память. Они забыли про Алию, про Томаса и Кайта. Забудут и это. Тем более что впереди выгулки.

— Выгулки, — встряхнулся Старший наставник. — Мы ведь собрались, чтобы обсудить летние курсы, а вместо этого завели разговор о моей ученице. Она, кстати, от летних занятий не отказывается. А что у вас, списки готовы? Гейнра, Багур… Кьярна, тебя и не спрашиваю — небось, снова поедешь к разлому.

— Как всегда, — пожала плечами заклинательница.

— Никос, Виана. Лона как обычно бездельничает… А куда опять подевался Эвил?

* * *

Я никогда не была особо религиозна. Но от других слышала не раз, что посещение церквей и храмов благотворно влияет на состояние души, успокаивает, развеивает тревоги и дает надежду. А иногда помогает в принятии верных решений. Я свое решение уже приняла, и надеюсь, что оно верное. Но на Храмовую площадь от чего-то пришла. Может быть за утешением, может быть за надеждой. А может, оттого что не хотелось сразу же после занятий возвращаться домой.

Божества в Каэтарской Империи наличествовали в количестве пяти штук, согласно мифологии являлись родственниками, и оттого видимо их святилища мирно соседствовали на общей площади, разделяя между собою прихожан и пожертвования. На небольшой и явно рукотворной возвышенности стоял Храм Илота — верховного и всемогущего бога, покровителя всего, что только можно было вспомнить или придумать.