Изменить размер шрифта - +

     По расчету Потапыча, бабушка проиграла всего в этот день  до  девяноста
тысяч  рублей,  кроме  проигранных  ею  вчера  денег.  Все  свои  билеты   -
пятипроцентные, внутренних займов, все акции, бывшие с  нею,  она  разменяла
один за другим и одну за другой. Я подивился было, как она выдержала все эти
семь или восемь часов, сидя в креслах и почти не отходя от стола, но Потапыч
рассказывал, что раза три она действительно начинала  сильно  выигрывать;  а
увлеченная вновь надеждою, она уж и не могла отойти. Впрочем, игроки  знают,
как можно человеку просидеть чуть не сутки на одном  месте  за  картами,  не
спуская глаз с правой и с левой.
     Между тем во весь этот день у  нас  в  отеле  происходили  тоже  весьма
решительные вещи. Еще утром, до одиннадцати часов, когда  бабушка  еще  была
дома, наши, то есть генерал и  Де-Грие,  решились  было  на  последний  шаг.
Узнав, что бабушка и не думает уезжать, а, напротив,  отправляется  опять  в
воксал, они во всем конклаве (кроме Полины) пришли к ней переговорить с  нею
окончательно и даже откровенно.  Генерал,  трепетавший  и  замиравший  душою
ввиду ужасных  для  него  последствий,  даже  пересолил:  после  получасовых
молений и просьб, и даже откровенно признавшись во всем,  то  есть  во  всех
долгах, и даже в своей  страсти  к  m-lle  Blanche  (он  совсем  потерялся),
генерал вдруг принял грозный тон и стал даже  кричать  и  топать  ногами  на
бабушку; кричал, что она срамит их фамилию, стала скандалом всего города, и,
наконец... наконец:"Вы срамите русское имя, сударыня! - кричал генерал, -  и
что на то есть полиция!" Бабушка  прогнала  его  наконец  палкой  (настоящей
палкой). Генерал и Де-Грие совещались еще раз или два в это утро,  и  именно
их занимало: нельзя ли, в самом деле,  как-нибудь  употребить  полицию?  Что
вот, дескать, несчастная, но почтенная старушка выжила из  ума,  проигрывает
последние деньги и т. д. Одним словом, нельзя  ли  выхлопотать  какой-нибудь
надзор или запрещение?.. Но Де-Грие только пожимал плечами и в глаза смеялся
над генералом, уже совершенно заболтавшимся и  бегавшим  взад  и  вперед  по
кабинету. Наконец Де-Грие махнул рукою и куда-то  скрылся.  Вечером  узнали,
что он совсем выехал из  отеля,  переговорив  наперед  весьма  решительно  и
таинственно с m-lle Blanche. Что же касается до  m-lle  Blanche,  то  она  с
самого еще утра приняла окончательные меры: она совсем  отшвырнула  от  себя
генерала и даже не пускала его к себе на глаза. Когда генерал побежал за нею
в воксал и встретил ее под руку с князьком,  то  ни  она,  ни  madame  veuve
Cominges его не узнали. Князек тоже ему не поклонился. Весь этот день  m-lle
Blanche  пробовала  и  обработывала  князя,  чтоб  он   высказался   наконец
решительно. Но  увы!  Она  жестоко  обманулась  в  расчетах  на  князя!  Эта
маленькая катастрофа произошла уже вечером; вдруг открылось, что  князь  гол
как сокол, и еще на нее же рассчитывал, чтобы занять у нее денег под вексель
и поиграть на рулетке.
Быстрый переход