|
Он все никак не мог отделаться от мысли, что, может, прямо сейчас, за тысячи миль отсюда, агенты французской службы безопасности допрашивают ту девушку. Если судить по кино, техника таких допросов свирепая. Как оно в реальной жизни, ему даже не хотелось знать. Он все повторял сам себе, что террористы сами в этом виноваты. Во‑первых, они сознательно выбрали свой жизненный путь. Во‑вторых, подрывая правовую систему Франции, они дали основание своим противникам поставить их вне закона… Но было ли это настоящим основанием? «Как бы мой отец отреагировал на это?» подумал он. И вдруг другая мысль пронзила его. Он набрал номер Кэнтора.
– Кэнтор слушает. – Марти, зачем? – Что «зачем», Джек? – Зачем вы дали мне просмотреть это? – Жан‑Клод хотел встретиться с вами. И кроме того, он хотел, чтобы вы посмотрели, что им удалось сделать благодаря вам. – Это чушь, Марти! Вы дали мне просмотреть съёмки со спутника. Не так уж много людей имеют допуск к таким материалам. Вы ведь могли бы сказать ему, что у меня нет допуска. – О'кей, у вас уже было время обдумать все это. Ну и что вы думаете? – Мне это не нравится. – Почему? – спросил Кэнтор. – Это – нарушение закона. – Не нашего. Как я уже говорил вам, все, что мы сделали, это снабдили информацией дружественную нам державу. – Но они использовали её для убийства людей. – А для чего же, по вашему, развединформация, Джек? Что же им надо было делать? Нет, вы мне сперва ответьте на такой вопрос: что если бы они были гражданами другой страны, убившими французов в… скажем, в Лихтенштейне, и потом снова укрывшимися на этой своей базе? – Это не то же самое. Это больше… больше походило бы на акт войны. Но они ведь французы и совершили преступление против своих соотечественников, на территории своей страны, а значит, они должны предстать перед французским судом. – А если бы это случилось в другом лагере? Что если бы те десантники сделали работу для нас или англичан и захватили бы ваших друзей из АОО? – Это другое дело! – отрезал Джек. И тут же спросил самого себя: «А почему – другое?» – Это – личное. Вы не можете ожидать от меня, чтобы я к этому относился так же. – Не могу? – спросил Кэнтор и повесил трубку. Джек задумался: что это Кэнтор имел в виду? Мысленно он опять прошёлся по всей цепи событий, пытаясь прийти к какому‑то заключению, нащупать в них некий смысл. Но был ли там какой‑то смысл? Какой смысл политическим инакомыслящим прибегать к языку бомб и автоматов? Какой смысл малым государствам прибегать к оружию террора, дабы изменить политику больших государств? Конечно, усмехнулся Райан, это зависит от того, на чьей ты стороне. Во всяком случае, есть люди. которые во всём этом находят некий смысл. Есть ли во всём этом что‑то, чего не было в истории? Поощряемый государством терроризм в форме пиратства был первым испытанием, выпавшим на долю американского народа. Неприятелем тогда двигала примитивная алчность. Эти государства требовали от плававших под американским флагом судов выкупа за право пользоваться международными водами, но в какой‑то момент с этой практикой было покончено. Покончено при помощи орудий американского флота, вошедшего в воды Средиземного моря. «А ведь это произошло как раз там же», – подумал Джек. «К берегам Триполи» – поётся в гимне морской пехоты. Именно там лейтенант Пресли О'Бэннон (морская пехота США) атаковал форт Дёрне. Интересно, подумал Джек, сохранилось ли то место? Трудно сказать. Но, что проблема сохранилась, это точно. Насилие по‑прежнему царит в мире. Изменились лишь правила реагирования на него больших государств. |
