– С тобой пойду я, Дэв, – Кармоди вздохнул. – А то жена Кейса выцарапает ему глаза, если он придет домой в мокрых ботинках.

* * *

Томас Фрэнсис Дири жил в западной части города. Сикамор стрит – спокойная, тихая улица, вся в зелени. Не особенно респектабельная, но вполне приличная. Когда Бэньон подъехал к трехэтажному особняку, одна из квартир которого принадлежала Дири, у подъезда уже стояли две полицейские машины. Шел проливной дождь, но собралось десятка два любопытных, которые желали узнать, что и с кем случилось.

– Его квартира здесь, на первом этаже, – сказал Дэву один из полицейских.

– Спасибо! – Дэв вошел в открытую дверь и увидел двух копов, которые оживленно беседовали. Вода струйками стекала с их плащей на матовый паркет пола. Из двери направо вышел высокий мужчина в штатском и бросил копам:

– Можете им заняться!

– Одну секунду! – Дэв Бэньон не знал этого человека, но он предположил, что это старший из девяносто восьмого отделения. – Мы из комиссии по уголовным делам.

– Вашим ребятам тут нечего делать. Я – Кэррайт, из девяносто восьмого.

Бэньон назвал себя.

– А, я слышал о вас, – Кэррайт улыбнулся, оглядывая Дэва сверху донизу.

– Как все произошло? – спросил Дэв.

– Посмотрите сами, – Кэррайт повел его в комнату, из которой только что вышел.

Мертвый лежал на боку перед письменным столом, который стоял у окна. Бэньон опустился на колени и осмотрел пулевое отверстие на правом виске. Заметил, что Дири и сейчас судорожно сжимает пистолет. Встал, внимательно оглядел комнату, отмечая про себя каждую мелочь. Стол стоит углом к окну, чтобы свет падал справа. Пишущая машинка со вставленным листком, папка, наполовину наполненная бумагами. В углу – удобное красивое кресло, рядом с ним – торшер. У противоположной стены книжный шкаф, две неплохие картины. Рядом с пишущей машинкой стоит хрустальная пепельница с десятком окурков. В общем, вполне приличная комната, иметь которую может себе позволить человек его достатка, если у него нет детей.

Дэв Бэньон подошел к окну. Оно было закрыто. Потом опять оглядел комнату.

– А где миссис Дири? – задал он вопрос.

– В другой комнате.

– Как она реагировала на это?

– Она рассказала, что после ужина он как обычно пошел в свой кабинет, а ее задержали кое какие дела на кухне. Потом она вернулась в свою комнату и с полчаса слушала радио. Тут раздался выстрел. Когда она подбежала к мужу, тот уже был мертв.

– Он оставил какое нибудь письмо? Так ведь поступают все самоубийцы.

– Нет. Ни слова.

Бэньон сдвинул шляпу на затылок и уселся за письменный стол Дири. Перелистал бумаги в папке. В основном это были счета и несколько чеков из кассы.

– Я говорил вам уже, вы напрасно утруждаетесь, – сказал Кэррайт.

– Да, пожалуй, вы правы, – согласился Бэньон. – У миссис Дири нет никаких предположений, почему он так поступил?

– Она рассказала, что в последнее время у Дири было неважно со здоровьем и он очень болезненно переживал свой недуг.

– Гм... Возможно, тут и кроется причина... – он проверил содержимое всех ящиков, сам толком не зная, что надеется найти. Скорее всего он поступал так по привычке. Среди прочих бумаг нашел два страховых полиса на имя миссис Мэри Эллен Дири, каждый на сумму в пять тысяч долларов; талоны двух чековых книжек, заполненных аккуратным, четким почерком; конверт с циркулярами, касавшимися размеров пенсии, оплаты отпуска и тому подобных вещей. Кроме того, там была папка с различными газетными вырезками, цветные карандаши и пачка писчей бумаги. И все. Бэньон задвинул ящики и подошел к книжным полкам.