Она все еще не впускала его в ГРУМ во время этой операции. Шланг служил для подвода воды в резервуар ГРУМа. Они уже несколько раз наполняли резервуар и еще через пару дней опять займутся этим.

Град шел к ГРУМу, на ходу сворачивая шланг. Внутри звучали проклятия, потом раздался крик Лори:

– Я не могу открутить эту чертову насадку!

Град всунул голову в дверь:

– Покажи мне.

Вот так легко?

Она показала: шланг соединялся с предметом на задней стене при помощи манжеты.

– Его нужно повернуть. Вот так, – показала она руками.

Он присел на корточки, вцепился в металлический предмет и уперся спиной в стену. Манжета подалась. Еще раз. Он вращал деталь, пока та не оказалась в его руках. Шланг освободился. Из него выплеснулось немного воды. Лори кивнула и отвернулась.

– Помощник Ученого, куда поступает эта вода?

– Она разделяется, – объяснила Лори. – Поверхность ГРУМа собирает солнечный свет и передает его энергию воде. Вода разделяется. Кислород поступает в один бак, а водород – в другой. Когда они вместе поступают в двигатели, энергия возвращается, и получается пламя.

Он попытался представить себе разделяющуюся воду, когда Лори спросила:

– Почему ты хочешь знать?

– Я был Ученым. Почему ты мне объяснила?

Она мягко переплыла через сиденья и оказалась у контрольной панели. Град укрепил свернутый шланг в грузовом отсеке.

Должно быть, бак скрыт за стеной. Видимо, в ГРУМе почти истощилось топливо… которое распадается надвое… Теперь, наверное, ГРУМ заполнен: искусственный пруд на стволе заметно истощился.

Град подошел к Лори и стал за ее спиной. Лори немедленно нажала на голубую кнопку, и экран, символы на котором она рассматривала, погас прежде, чем Град успел разглядеть хоть что‑нибудь. Град уже почти забыл о своем вопросе, как вдруг она обернулась и сказала:

– Ученый так меня тренировал. С тех пор, как мне исполнилось десять. Если я не могла ответить, он ставил меня на какую‑нибудь грязную работу. Но я не хочу, чтобы ты нажимал на мои кнопки, Джеффер, эта информация секретна.

– Помощник Ученого, кто может называть тебя Лори?

– Не ты, размор.

– Это я знаю.

– Ученый. Мои родители.

– Я ничего не знаю о местных брачных обычаях.

– Разморы не вступают в брак.

– Ты же не размор. Твой муж тоже будет называть тебя Лори?

Воздушный шлюз лязгнул, и Лори с некоторым облегчением спросила:

– Кланс?

– Да. Включи опять этот экран, Лори. Ладно?

Она поглядела на Града, потом на Кланса.

– Давай, – сказал Ученый, и она подчинилась.

Она настояла на своем: показала размору, что есть научные секреты и что она не выдает их так просто. Вновь игры во власть. Если бы она действительно хотела сохранить тайну, она сама бы открутила шланг.

Голубые огни и цифры имели отношение к тому, что двигало ГРУМом, зеленые отвечали за органы чувств ГРУМа, желтые открывали двери, белые читали кассеты… и еще что‑то. Град был уверен, что они были способны на большее, чем он понял. А красные? Он никогда не видел, чтобы нажимали на красные кнопки.

Каждый раз, когда он глядел на экран, цифры там увеличивались, и теперь там значилось: 02 – 1.664; Н2 ‑3.181. Кланс одобрительно кивал.

– Готовы взлететь в любое время. Все же, думаю, нужно заполнить остальные резервуары. Джеффер, подойди ко мне. – Он выключил голубой экран и активизировал желтый. – Вот эти цифры скажут тебе, что приближается гроза.

– Что это?

– Показатель наружного давления воздуха.