|
И потом несколько дней это ощущение не проходит. Я замолчал, но она продолжала играть пальцами в моих волосах. – Наверное, ты устал, – сказала она. – Мне тоже стоит только устать, и начинают сниться противные сны. Но это не имеет никакой связи с обычной жизнью. Просто тело или голова устали, вот и все. Я кивнул. Затем женщина взяла мою руку и положила между своих ног. Вагина была теплой и влаж-ной, однако это не возбудило меня. Просто появилось немного странное ощущение, вот и все. Затем я поблагодарил ее за то, что она выслушала рассказ о моем сне, и передал ей денег, немного больше, чем полагалось. – Рассказ я выслушала бесплатно, – сказала она. – Я хочу заплатить, – ответил я. Она кивнула, взяла деньги, положила в черную сумочку и с приятным щелчком закрыла замочек. Мне показалось, что она спрятала там мой сон. Она встала с кровати, надела нижнее белье, чулки, юбку, кофточку и свитер, перед зерка-лом расчесала волосы. Все женщины, когда причесываются перед зеркалом, выглядят одинако-во. Я лежал голый на кровати и рассеянно смотрел на ее спину. – Я думаю, что это просто сон, – сказала она на прощание. А затем взялась за ручку двери и на мгновение задумалась. – Наверное, в нем нет никакого такого смысла, чтобы особо об этом задумываться. Я кивнул, она вышла из номера. Затем я услышал, как хлопнула дверь. После того как она исчезла, я остался лежать на спине и долго смотрел в потолок. Стандартный дешевый отель, стандартный дешевый потолок. Сквозь щель занавески виднелись уличные фонари, бросавшие влажный свет. Сильные по-рывы ветра небрежно бросали в окно холодные капли ноябрьского дождя. Я протянул было ру-ку, чтобы взять лежавшие у подушки часы, но поленился и передумал. Какая разница, который сейчас час, к тому же у меня даже зонта нет. Рассматривая потолок, я думал о затонувшем материке из древней легенды. С чего это пришло мне на ум, я и сам толком не знал. Наверное, все оттого, что в холодный дождливый ноябрьский вечер у меня нет зонта. А может, оттого, что в руках, сохранивших глянец предрас-светного сна, я недавно сжимал тело женщины, имени которой не знал. Именно поэтому я думал о материке из легенды, который когда-то давным-давно погрузился на морское дно. Свет расплывался бледными пятнами, звуки доносились неясно, воздух был тяжелым и влажным. Сколько же прошло лет? Однако я не мог вспомнить, в каком году все это потерял. Наверное, потому, что потерял близнецов раньше, чем они ушли от меня. Они просто сообщили мне об этом. Мы можем знать не тот день и час, когда мы что-то потеряли, а тот день и час, когда заметили потерю. Ну, ладно. Начнем оттуда. Три года. Три года, и я перенесся в эту дождливую ноябрьскую ночь. Наверное, я понемногу привыкну и к этому новому миру. Пусть понадобится время, но я постепенно смогу погрузить свою плоть в эти тяжелые и влажные слои космоса. В конечном счете человек в любой ситуации просто синхронизируется с ней. Поглощается любым ясным сном и неясной реальностью и исчезает в них. Когда-то я, вероятно, и не вспомню об этом сне. Я выключил свет у спинки кровати, закрыл глаза и медленно потянулся. Мое сознание нырнуло в забытье без снов. Дождь колотил в окно, темные морские потоки омывали забытые горы. Крах Римской империи, восстание индейцев 1881 года, вторжение Гитлера в Польшу и мир сильного ветра 1 Крах Римской империи Во второй половине дня в воскресенье я заметил, что подул ветер. А именно в 14.07. В то время я, как всегда во второй половине дня по воскресеньям, сидел за кухонным сто-лом и, слушая ненавязчивую музыку, записывал в дневник события прошедшей недели. У меня заведено так: заметки я делаю каждый день, а в воскресенье составляю нормальный текст. Разделавшись с событиями с воскресенья по вторник, я обратил внимание на вой сильного ветра, который, казалось, сдувает все за окном. |
