Вошла доктор Чжоу и спросила:

– Что это за цирк?

ГЛАВА 17

Доктор Чжоу выгнала нас из папиной комнаты, чтобы иметь возможность заняться им. Вид у нее был сердитый, словно она винила нас в халатности… и позже, когда мы рассказали ей о роли Рут, похоже, не очень‑то поверила.

Мы не стали рассказывать ей про саса. Нам показалось, что она не верит в такие вещи.

Рут приготовилась отбыть. Она сказала, что вернется через день.

– Нет. – Голос мае был чист и тверд. – Когда Рафаэль сможет снова приступить к работе, мы тебе сообщим.

Рут уставилась на мае так, словно впервые ее увидела. Затем, бормоча себе под нос, удалилась. Дашай буквально рухнула в кухонное кресло.

– Пречистая мать всего живого, ну и ночка!

Я села рядом с ней. Мае налила нам по стакану холодной родниковой воды из бутылок, убранных Дашай в холодильник. Затем села напротив меня. Мы сидели и слушали океан, чувствовали влетающий в открытое окно ветерок, терли глаза. Мне хотелось визжать.

Вместо этого я нарушила молчание:

– Мы не спросили Рут, что в бутилированной воде. Уверена, она в курсе.

Мае смотрела озадаченно, пока Дашай не изложила ей свою гипотезу.

– Принеси бутылку, которую дал тебе тот милейший человек, – велела она мне. – Мы можем попросить доктора Чжоу сделать анализ.

– Лучше и образец воды из здешнего водопровода ей дать. И той воды, что ты привезла из дому. – Мае вытянула руки за спину и стряхнула с них напряжение. – Сначала пчелы испортились. Теперь вода. Что происходит?

– Я точно не знаю, – сказала Дашай, – но, сдается мне, кто‑то затеял подчинить себе природу. Манипулировать ею, использовать. Не знаю зачем. Но, по‑моему, Беннет – одна из жертв.

Затем она призналась: неделю назад она снова ездила в Атланту.

– На сей раз даже не стала соваться к нему домой. Я понимала, что там будет эта баба. Поэтому я позвонила ему и сказала, что его хотят видеть ребята из налоговой.

– Вампирам надо быть очень осторожными при заполнении налоговых деклараций, – объяснила мне мае. – В противном случае государство преследует нас, отнимает имущество и может даже посадить в тюрьму.

– Беннет явился в центр, в здание Федеральной службы, а я уже ждала. – Дашай вздохнула. – Я надела красивое платье и все такое, надеясь, что он увидит меня и поймет, какой свиньей он был. Не сработало. Я тронула его за плечо и заглянула в глаза. Созналась, что это я ему звонила, а не налоговик. Я сказала, что нам надо поговорить. Все это время он смотрел прямо сквозь меня. Наконец произнес: «Значит, мне не надо в ФНС?» И пулей вылетел оттуда, обратно к женщине, с которой познакомился в самолете.

– По‑твоему, он мог пить эту воду?

– Разумеется, пил! – Дашай со стуком поставила стакан на стол. – Чем еще заниматься в самолете? Если в отличие от меня не хватает ума ничего не брать у незнакомцев.

Мы с мае одновременно подумали, что она «слегка не в себе» (мае) и «несколько нелогична» (я). Но кто знает? Она же оказалась права насчет саса.

– У Беннета тоже саса в глазу?

Дашай помотала головой, отчего запрыгали ее длинные стеклянные зеленые серьги.

– Заглянув ему в глаза, я не увидела ничего. Понимаете? Я не могла бы даже загипнотизировать его. Никого нет дома. Но у него была с собой бутылка, и знаете, что было написано на этикетке? «Родники Ориона».

– Не понимаю, зачем ты вообще к нему поехала. – При обычных обстоятельствах я бы такой реплики не отпустила, но сейчас все было не как обычно.