|
Он сказал мне, что из всего дневника ему нужны только записи двух последних недель. Когда я отказалась, он предложил мне десять тысяч долларов. Чик прожевал кусочек отбивной и запил его пивом. - Хм-м-м, - сказал он, - значит, первая дама государства ведет дневник. - Конечно. Об этом каждый знает. Об этом даже писали в газетах. - Ну что же... мои поздравления. Это довольно неплохое приданое. Одного его достаточно, чтобы взять тебя в жены, если ты не против выйти замуж, конечно. - Не говори глупостей. После того как я сказала "нет" на его предложение, у меня было несколько секунд, чтобы подумать. Я сделала вид, что не могу решиться. А тот мужчина продолжал настаивать. Я сказала ему, что, даже если соглашусь украсть дневник, возможность сделать это мне не предоставится до середины дня. Еще я сказала ему, чтобы пришел ко мне домой сегодня в восемь вечера, и, может быть, у меня будет дневник, а может быть, и нет. Он сказал, что придет. - Слушай, а почему ты считаешь разговоры о замужестве глупостью? - спросил Чик. - Потому что это - глупость, - проворчала Альма. - Вообще-то брак - дело серьезное. - Ты думаешь? Я ничего не знаю об этом. Чик, что мне делать? Может, я должна рассказать все миссис Стэнли? Или мне следует пойти сразу к мистеру Уорделлу? Чик положил нож и вилку на стол. - Послушай, - сказал он, - в течение трех месяцев я ждал момента, чтобы узнать, что ты думаешь о замужестве, и теперь, раз уж об этом зашла речь, мы могли бы тут же и покончить со всеми вопросами. В браке, в сущности, нет ничего глупого, ведь верно же? Сказав это, Чик посмотрел на девушку; Альма выглядела раздраженной, однако чувствовала, что раздражение покидает ее, и, разозлившись на себя, она опустила глаза. Воткнув вилку в отбивную, она располосовала ее ножом. - В сущности? - переспросила она. - В сущности, нет. Откуда мне знать? Просто у меня нет оснований думать, что это глупо. А ты думаешь по- другому? - Кто, я? Боже правый, да ни за что! Я думаю, что это просто великолепно. Я думаю... В этот момент Альма подняла глаза, а поскольку Чик так и не отводил взгляд от девушки, весь свет ее глаз разом пал на него и ослепил, подобно тому, как ослепляют солнечные лучи после темноты пещеры. У Чика перехватило дыхание, и слова, которые в естественной последовательности он намеревался произнести далее, застряли где-то в горле, и оказалось, что нет никакой возможности сказать их. Вместо этого он проговорил: - Ну... я рад, что мы разобрались со всем этим. Прекрасно, что этот вопрос решен. А как выглядел тот мужчина, что предлагал тебе десять тысяч долларов? Альма улыбнулась. Эта улыбка говорила, правда только ей самой, следующее: "Он ужасно милый, я люблю его, хочу быть с ним, и гореть мне в аду, если я замечу, что готова опуститься до обмана при таком положении вещей". Вслух же она сказала: - Он сильный, большого роста, со светлыми волосами и грязными ногтями. А еще у него был коричневый галстук. - И подумала с триумфом: "Ну, покажите мне во всем этом хоть каплю женского коварства". - А что ты намереваешься делать? - поинтересовался Чик. - А вот об этом я и хотела спросить тебя. |
