– Сесилия, не…

– Что ты теперь обо мне думаешь? – Дыхание сбивается, сердце падает к ногам. – Ты скучал по мне хоть немного? Задумывался, что бы произошло между нами, если бы все разрешилось иначе?

– Нет. – Он сокращает расстояние, снова берет меня за локоть, открывает арендованную машину, а потом усаживает меня в нее и, кинув мне на колени сумку, наклоняется, чтобы пристегнуть.

– Я сама, – грубо отвечаю и защелкиваю ремень. Тобиас обходит машину и садится за руль. Заводит движок, и я откидываюсь на спинку кожаного кресла, в полной растерянности смотря на Тобиаса. Я чувствую чертовски много, и так было всегда. Плевать, что теперь он видит мои эмоции. Пускай. Сюда меня привело мое глупое сердце, а оно уже лишилось всяческой надежды. Да будет так.

Потому что, если он действительно забыл обо мне, если любит ее, если счастлив… я задыхаюсь, когда смотрю на него. Тобиас не хотел, чтобы я ее увидела, или, наоборот, этому рад. Возможно, он никогда не относился ко мне всерьез из за моего прошлого с его братьями. Но для меня пережитое с Тобиасом было сокровенным.

Беззащитная и сломленная, я смотрю на него в тусклом голубом свете, когда он выезжает со стоянки на Мэйн стрит.

– Тобиас…

– Попробуй заснуть.

– Я спала достаточно, – шмыгаю носом, не в силах сдержать капающие одна за другой слезы. – Я спала всю свою жизнь до приезда сюда.

– Сесилия, – вздыхает Тобиас. – Прошло столько лет. Жизнь продолжается.

Я протягиваю руку и робко глажу его подбородок дрожащими пальцами, не веря, что он сидит рядом. Едва я его касаюсь, как Тобиас на миг закрывает глаза.

– Не так уж много лет и прошло. Ты ее любишь?

– Любовь. – Он наклоняет голову, увернувшись от моего прикосновения. – У тебя все и всегда вертится вокруг любви.

– Но ведь с нее все и началось. С любви твоей матери, твоих родителей, твоих братьев, клятвы защищать друг друга и тех, кто не может за себя постоять. – Я сглатываю, поскольку от этих слов пересыхает в горле. – Но ты продолжаешь бросать меня в огонь, когда я единственная, кто любит тебя сильнее всех остальных.

Тобиас переводит взгляд на меня и долго смотрит, а потом снова сосредотачивает внимание на дороге.

– Хотела бы и я жить дальше. – Я вздыхаю и снова смотрю на темную дорогу, пока мы проезжаем мимо городских фонарей. – Колин – он был моим женихом – не заслужил того, что я ему устроила. Никогда не прощу себя за ту боль, что ему причинила.

Я провожу пальцами по щекам, но это никому не нужно. Рядом с Тобиасом я не потрачу зря ни секунды. Настала пора признаний.

– Первый год был самым сложным. – Я поворачиваюсь к нему лицом, прижавшись щекой к ткани кресла. – Я не меньше сотни раз выезжала в путь, сюда, чтобы вернуться к тебе. И все это время молилась, чтобы и ты направлялся ко мне. Что ты говорил не всерьез, когда отсылал меня из Трипл Фоллс и велел не возвращаться. – Молчание.

– Учеба в каком то смысле меня спасла. Летом я летала во Францию. Обследовала каждый уголок этой страны. Истинная мечта. Я влюбилась. На большее я и не надеялась. – Глотаю ком в горле. – Пока была там, видела несколько знакомых татуировок. Но ты бы ничего об этом не узнал, не так ли? – Молчание. Ни словечка.

– Я даже съездила в Сен Жан де Люз. Тобиас, твоя мечта прекрасна. Земное воплощение рая. – На его лице все то же каменное выражение. – Я страстно надеялась, что ты следил за мной. Надеялась, что ты мной гордишься. – Всхлипываю, вспоминая годы печали и тоски. Прошло всего несколько недель, а я разваливаюсь на части.