– Пулемет – это даже очень хорошо. А скажи, можно добежать, если он стрелять не станет?

– Как это не станет? – удивился лейтенант.

– А они что, по своим стреляют? – подмигнул я.

План созрел как-то быстро. Только была одна проблема: многие испугались. Не захотели рисковать, жить-то хочется. В принципе, я их даже понимал. Бог с ними, может, сами справимся, с теми, кто горит желанием уйти, главное, чтобы не мешали, раз уж помогать не хотят.

– Думаешь, получится? – с надеждой в голосе спросил меня лейтенант, когда мы, наконец, созрели. На приготовление ушло около десяти дней, мы аж обалдели, когда узнали, что Новый год через два дня. Да, засиделся я у фрицев, домой пора.

– Как тебе сказать… – начал я, так и хотелось пошутить, – тут два варианта.

– Какие? – с любопытством спросил Зодченко, он еще не понял, что я опять шучу.

– Либо получится, либо нет. Третьего не дано.

– Тьфу ты, черт! – красиво и витиевато выругался лейтеха. – Я ж серьезно!

– А я тем более. Главное, сам понимаешь, мы особо не рискуем. Если немцы не поведутся…

– Чего?

– Если не заподозрят ничего опасного, то все получится.

– Будем надеяться.

На самом деле мы не ждали, конечно, просто так все это время, надеясь на Божью благодать. Тупо ждали приказа немцев на работу. А его все никак не поступало. Ну не нужны пока фрицам рабы, я-то при чем здесь? И вот, наконец, такой день все же настал. С вечера зарядил снегопад, шел всю ночь, лишь под утро чуток успокоился. Мороз крепчал, градусов пятнадцать уже точно есть, а я слыхал, в эту зиму будет особенно холодно. Так вот, благодаря снегу, мы решили, что фрицы наутро вызовут кого-нибудь, чтобы разгребать деревню. Мы не обманулись в ожиданиях. Еще толком не рассвело, как дверь в барак откинулась в сторону и прозвучал приказ на ломаном русском:

– Десять человек на выход! Быстрее, свиньи! – окрик был какой-то хилый, молодняк тут у немцев стоит.

Никто в бараке не пошевелился. Точнее, двигались почти все, ну, те, кто решился на побег, конечно, только вот не так, как хотели немцы. Десять человек разместились под балками крыши, с трудом удерживаясь на стропилах, остальные просто стояли кругом, прижавшись к стенам сарая. Немцы крикнули еще несколько раз, а затем дверь закрылась.

– Что, не получилось? – убитым голосом произнес Зодченко.

– Подожди. Наверное, побежали докладывать. Нам же лучше. Одновременно сюда сколько сможет войти? Вот и я о том же. Ждем!

И дождались. Фрицы вновь появились, только теперь не кричали. Дверь откинулась в сторону, а в темноту сарая начали забегать враги.

«Один, два, три, четыре, все!» – считал я, готовясь к действию. Рука у меня еще сильно болела, но на ногах я стоял почти твердо. Стоял возле самого выхода, у двери. Когда немцы очутились в сарае, то, конечно, застыли. Им просто не видно ни фига, они же с улицы, а здесь полумрак. Те парни, что были половчее, попадали, как кошки, из-под крыши, обрушиваясь на фрицев. Теперь нужно действовать крайне быстро. Именно сейчас так актуально выражение «Каждая секунда на вес золота». Только у нас вместо золота – кровь. Когда немцы на улице поймут, что произошло, они тупо начнут стрелять прямо через стены, благо они тут тонкие.

Так как проговаривали все несколько раз, то получилось вроде все быстро. Мне в руки полетел карабин, который отняли у фрица, остальные бойцы разобрали оставшееся оружие. Лейтенанту, кстати, автомат достался, так даже лучше.