Но Локи было все равно. Сам факт очередного нападения на Асгард грел его душу и вызывал ощущение счастья.

Когда Хеймдалл заметил войска Хрунгнира и протрубил в Гьяллархорн, его посетили Хугин и Мунин. Оповестив посланников Одина об увиденном, он продолжил стоять на посту. Хотя при нем был зачарованный клинок Хофунд, Хеймдалл не собирался вступать в бой – его роль стража Биврёста мнилась намного более важной. Когда город оказывался под прямой угрозой нападения, вдвойне было необходимо, чтобы Хеймдалл твердо стоял на своем посту и не допустил атаки с другого фронта.

По счастью, боевая хватка Хеймдалла сегодня действительно не была нужна, ибо защитники Асгарда сполна отдохнули после битвы с Бауги и его приспешниками. Получив послание стража, переданное через воронов, Один призвал в тронный зал Фриггу, Тора, Сиф, Балдера, Фандрала, Огун и не только Вольштагга, но и его жену Гудрун.

Балдер у себя дома читал письмо от бывшего воспитанника, Агнара, который отправился с визитом к семье в Ванахейм. Балдер бы, может, и хотел, чтобы Агнар сразился с ним плечом к плечу, но он бы ни за что не успел вовремя. К тому же парнишке нужно было отдохнуть.

Сиф, Фандрал и Огун выпивали в таверне, где несколько недалеких мужланов предложили Сиф померяться силами. Ни одному из них не удалось одолеть «прекрасную деву», поэтому каждый угостил Сиф выпивкой. Фандрал предлагал всем ставить на кого то из противников, а Огун держался в стороне, как обычно. Когда пришли вести от Одина, Сиф победила последнего из спорщиков и повелела им угостить всех присутствующих, раз «деве» и ее сопровождающим приходится удалиться.

Вольштагг находился дома с Гудрун: они укладывали детей спать, и Вольштагг охотно рассказывал им о том, как единолично одолел Бауги и его троллей и изгнал их из Асгарда. Дети слушали, внимая каждому слову, хоть и знали, что их отец был лишь одним из шестерки воинов, справившихся с захватчиками. Для них это не имело значения – ведь им просто нравилось, как именно отец рассказывал эту историю.

Что же касается Тора, он направлялся в Мидгард, ибо старший сын Одина защищал сразу два мира. Тяжела была его ноша как защитника Асгарда, но с Мидгардом все оказалось ничуть не легче. Пусть смертные больше не почитали его как бога – за вычетом пары тройки сект, хотя Тор не поощрял их практики, – он относился к своему долгу предельно серьезно.

В течение многих веков он обеспечивал покой смертных, защищал их от угроз земного и неземного происхождения и ни разу не нарушал верности своей клятве.

Но все таки Хеймдалл не стал бы дуть в Гьяллархорн без особой причины. Оставляя Асгард, Тор знал, что Сиф и другие справятся с его работой, но то же можно было сказать и о Мидгарде. В мире людей героев хватало – и самые могучие из них были товарищами Тора по команде Мстителей. Они послужат вполне достойной заменой Тору, пока тот не вернется.

Бог грома пролетел мимо Хеймдалла на радужном мосту, помахав ему рукой, и направился в тронный зал. Поднимаясь вверх по ступеням, он встретился с Вольштаггом и Гудрун.

– Зачем ты взял с собой жену, Вольштагг? Хотя, – торопливо добавил Тор, – ее присутствие, разумеется, большой плюс.

– Ты льстишь мне, Тор, – наклонила голову Гудрун, – но могу лишь сказать, что это Один вызвал с мужем меня.

– Мы никогда не узнаем, зачем это он сделал, если будем торчать здесь, – Вольштагг указал на дверь.

– Конечно, мой друг. Пойдем к отцу и узнаем, что за новый враг угрожает нашей родине.

Пройдя внутрь, троица обнаружила, что Сиф, Балдер, Фригга, а также двое закадычных друзей Вольштагга уже прибыли.