– Извините. – Ван Оффен постучал по поясу. – Здесь находятся полные, во всех деталях, зашифрованные планы японского вторжения в Северную Австралию. Японские коды почти не поддаются расшифровке, но наши люди знают, что в Лондоне есть человек, способный с этим справиться. Если бы кто‑то мог скрыться с этим и доставить в Лондон, то для союзников это стоило бы целого состояния.

– Боже мой! – ошеломленно произнес Николсон. – Откуда? Откуда они взялись?

– Не знаю. – Ван Оффен покачал головой. – Если бы это знали, то такие документы никогда не попали бы в чужие руки. Это планы полномасштабного вторжения, мистер Николсон, с указанием всех развернутых для этого сил, сроков, дат, мест. Словом, здесь все. Окажись документы в руках англичан или американцев, это отсрочило бы вторжение японцев на три, а возможно, и на шесть месяцев. На ранней стадии войны такая задержка могла бы оказаться для японцев фатальной. Теперь вам понятно стремление Японии получить все назад. Какое состояние в алмазах может быть сравнимо с этим, мистер Николсон?

– Действительно, какое... – машинально пробормотал Николсон, думая о другом.

– Но теперь у нас есть и то и другое. Планы и алмазы. – В голосе ван Оффена сохранялось все то же необъяснимое отсутствие триумфа. Он вытянул ногу и дотронулся носком ботинка до кучки алмазов.

Горечь поражения остро ощущалась Николсоном, но лицо его оставалось непроницаемым.

– Фантастическое зрелище, ван Оффен.

– Восхищайтесь, пока можете, мистер Николсон, – холодно и резко произнес капитан Ямата, разрушив возникшее настроение и вернув всех к реальности. Он дотронулся до верхушки алмазной кучки кончиком меча, и рассыпающиеся драгоценные камни сразу вспыхнули ярким блеском. – Они действительно красивы, но человеку нужны глаза, чтобы их видеть.

– Что это должно значить? – спросил Николсон.

– Просто у полковника Кисеки есть приказ вернуть алмазы и доставить их в Японию. А о пленных там ничего не сказано. Вы убили его сына. Вы увидите, что я имею в виду.

– Нетрудно догадаться, – с презрением бросил Николсон. – Лопата, яма и выстрел в спину, когда я закончу копать. Восточная культура. Мы все об этом слышали.

Ямата спокойно улыбнулся:

– Уверяю вас, ничего столь быстрого, чистого и легкого вас не ждет. У нас есть, как вы говорите, культура. Такие грубости не для нас.

– Капитан Ямата. – Ван Оффен чуть прищурил глаза – единственный признак эмоций на абсолютно невыразительном лице.

– Да, полковник?

– Вы... вы не можете этого сделать. Этот человек не шпион, чтобы его расстреливать без суда. Он даже не военнослужащий. Практически он гражданское лицо.

– Конечно, конечно, – с мрачной иронией ответил Ямата. – На данный момент он всего лишь несет ответственность за смерть четырнадцати наших моряков и летчиков. Меня бросает в дрожь от одной мысли, что случилось бы, окажись он военным. И он убил сына Кисеки.

– Он не убивал. Сиран может подтвердить.

– Пусть объяснит это полковнику, – равнодушно произнес Ямата, возвращая меч в ножны. – Хватит пустой болтовни. Отправляемся в путь. Скоро сюда прибудет наш грузовик.

– Грузовик? – переспросил ван Оффен.

– Мы оставили его в миле отсюда, – улыбнулся Ямата. – Не хотели потревожить ваш сон... В чем дело, мистер Николсон? – резко спросил он.

– Ни в чем, – коротко ответил Николсон, глядя в открытую дверь. Несмотря на равнодушный тон, искра возбуждения промелькнула в его глазах, но он знал, что японец не мог увидеть этот блеск.