– Наверное, он переменил свою точку зрения. – Файндхорн вновь наполнил бокалы. – «Способный молодой человек. Очень способный, но... но импульсивный». Что‑то вроде этого.

Николсон кивнул:

– Я прямо вижу, как он, в стельку пьяный и с затычками в ушах, храпит в кресле Бенгальского клуба. Но он любопытная птичка. Умело управлялся с канатом в шлюпке. Как вы считаете, насколько он фальшив?

– Ненамного. – Файндхорн подумал. – Так, самую малость. Безусловно, это отставной армейский офицер. Быть может, немного повысил себя в звании после ухода на пенсию.

– И что, черт побери, такой человек делал на борту «Кэрри Дансер»? – с любопытством спросил Николсон.

– В нынешнее время люди всех сортов внезапно оказываются в компании с самыми странными типами, – ответил Файндхорн. – И вы ошибаетесь относительно Бенгальского клуба, Джонни. Он плывет не из Сингапура. Он какой‑то бизнесмен с Борнео. Довольно неопределенно говорил о своих делах. Оказался на борту «Кэрри Дансер» в Банджармасине вместе с еще несколькими европейцами, считавшими созданную японцами обстановку достаточно горячей. Судно должно было идти в Бали. Там они надеялись отыскать другой корабль, который помог бы им добраться до Дарвина, но, по‑видимому, Сиран – так зовут капитана – получил по радио приказ от своих хозяев в Макасаре следовать в Кота‑Бару. Старина Фарнхолм утверждает, что капитан был довольно скверным человеком. Фарнхолм дал капитану взятку, чтобы он доставил их в Сингапур, и тот согласился. Бог знает, зачем это было нужно, когда японцы уже стучались в двери, но нещепетильные люди всегда умеют воспользоваться такой ситуацией, какая возникла там сейчас. Чего они явно не ожидали, так это того, что с ними произошло. «Кэрри Дансер» конфисковали военные.

– Да, военные, – пробормотал Николсон. – Интересно, что сталось с солдатами? Маккиннон говорит, что их было не меньше двадцати. Они следили, чтобы «Кэрри Дансер» пошла в Дарвин без всяких фокусов.

– И мне интересно. – Файндхорн плотно сжал губы. – Фарнхолм утверждает, что они были размещены на полубаке.

– За одной из тех хитрых маленьких дверок, которые открываются только с одной стороны?

– Видимо, так. Вы видели ее?

Николсон покачал головой:

– Когда мы поднялись на палубу, весь полубак был практически под водой. Но наверное, этому можно верить... – Он глотнул еще немного виски и недовольно поморщился, не от выпивки, а от своих мыслей. – Приятный выбор: утонуть или сгореть. Хотелось бы мне как‑нибудь встретиться с капитаном Сираном. Думаю, этого бы захотели еще очень многие люди... А как остальные наши пассажиры? Они могут что‑то добавить?

Файндхорн покачал головой:

– Ничего. Слишком больны, слишком устали, слишком потрясены или просто ничего не знают.

– Все они рассортированы, вымыты и уложены спать?

– Более или менее. Они у меня разбросаны по всему кораблю. Все солдаты вместе, кроме двух очень больных парней, отправленных в медчасть. А остальные восемь размещены в курительной комнате и двух свободных каютах механиков по правому борту. Фарнхолм и священник помещены в каюте механика.

Николсон улыбнулся:

– На это стоит посмотреть: британский господин дышит одним воздухом с темнокожим язычником!

– Вы были бы удивлены, – проворчал Файндхорн. – У каждого из них есть кушетка, между кушетками стол и на нем бутылка, почти полная виски. Они хорошо ладят между собой.

– Когда я видел его в последний раз, у него оставалось полбутылки, – задумчиво сказал Николсон.