|
– Они так хороши? – Думаю, да. Так вот, принимая во внимание ее талант и происхождение, неужели можно поверить, что она попытается убить себя через семь месяцев после гибели дочери? – Из букмекера прямо в карикатуристы? Для этого нужна незаурядная воля. А самоубийство? Хойт вздохнул. – Нет, представить невозможно, чтобы она настолько потеряла волю к жизни, но кто знает? Разве не считается, что все творческие люди чересчур чувствительны, постоянно находятся под стрессом и крайне темпераментны? Говорите, она по прежнему ничего не помнит об аварии? – Ничего. – Но что вы собираетесь делать? – Посмотрим… когда «Макс» все проверит. Но как бы то ни было, я увожу Лили с собой в Вашингтон. Думаю, уже ясно, что в Гемлок Бей для нее слишком нездоровый климат. – Но все могло быть совершенно невинно, – возразил Кларк. – Что, если она не справилась с управлением? – Да, но знаете что? На этот раз я увидел своего зятя под другим углом. Может быть, посмотрел на него глазами Лили. Не слишком приятное зрелище. Просто руки чесались придушить его. А заодно вышвырнуть его папочку в окошко. Хойт рассмеялся. – Дайте знать, если что то понадобится. – Обязательно воспользуюсь вашим предложением, спасибо, Хойт. И за список шринков тоже. Гемлок Бей, Калифорния В следующее воскресенье, через четыре дня после операции, доктор объявил, что Лили вполне можно выписать. Боли почти не было, потому что доктор Ларч по нескольку раз на день заходил в палату и с решительным видом протягивал таблетки болеутоляющего. Правда, ходила она согнувшись, как старуха, но глаза прояснились, а настроение было самое бодрое. Шерлок хотела расспросить доктора Ларча о приказе доктора Фрейзера уменьшить жене дозу наркотиков, но Савич отсоветовал. – Оставим этот козырь про запас, – велел он. – В записях больше ничего интересного, – жаловалась Шерлок, снимая «жучок» с больничной койки, пока Лили мылась в маленькой ванной. – Даже в переговорах врача с сестрами. Толкая кресло каталку сестры по направлению к лифту, Савич объявил: – Я сказал Теннисону, что вместе с Шерлок отвезу тебя к новому шринку. Ему это не слишком понравилось: мол, он ничего не знает об этой женщине. Она может попросту оказаться шарлатанкой, и он потеряет кучу денег, да еще твое состояние ухудшится. Я позволил ему выговориться и нагло улыбнулся прямо в физиономию. – И эта улыбка, – докончила Шерлок, – подразумевает: попробуй только встать на моем пути, парень, и на тебе места живого не останется. – Теннисон может рвать и метать хоть до второго пришествия, все равно против меня он бессилен. Представляешь, отвел меня в сторону и попросил убедить тебя встретиться с доктором Розетти. Не понимаю, почему он такого высокого мнения об этом типе. – Да он омерзителен! – вздрогнула Лили. – Сегодня утром снова явился. Медсестра только что вымыла мне голову, так что я выглядела вполне презентабельно и смогла вынести его присутствие. – И чем все кончилось? – поинтересовалась Шерлок, которой доверили нести сумочку с вещами Лили. Савич вкатил кресло в лифт и нажал кнопку. Кроме них, в лифте никого не было. Лили снова содрогнулась. – По моему, он еще раз поговорил с Теннисоном и поэтому попытался сменить тактику. Для начала попробовал втереться ко мне в доверие. Когда он вполз в палату… именно вполз, как змея, медсестра как раз сушила мне волосы феном… – Здравствуйте, доктор, – приветствовала Карла Брунсвик. |
