– Что‑то не так? – спросил Кожухов, когда Земцов вернулся в салон.

– Показалось.

Он выехал на улицу Металлургов, набрал скорость сто двадцать и проскочил нужный поворот; метров через двести будто опомнился, притормозил. Заложив крутой вираж, пересек сплошную осевую линию.

– В чем дело?

– Едут за нами.

– Кто?

– Не знаю. Как нитка за иголкой.

Кожухов оглянулся. Позади действительно следовала машина.

– Так остановись, узнай, что им нужно?

– Я ведь останавливался. Они тоже остановились. И фары погасили. Так что вряд ли они скажут, что им нужно.

Земцов проделал старый маневр, известный с тех пор, как существует автослежка: на перекрестке показал поворот, принял вправо, а на разрешающий сигнал резко свернул налево – подсек старый «Москвич», водитель которого едва успел затормозить.

Преследователи на уловку не клюнули – чувствовалось: опыта в подобных операциях им не занимать. Земцов старался выглядеть спокойным и уверенным, чтобы его волнение не передалось шефу, но Кожухов не паниковал и даже не оглядывался, лишь изредка косился на зеркало.

Он снял трубку радиотелефона.

– Не надо никуда звонить! – упредил звонок Земцов. – Почему?

– Потому что они держат нас на расстоянии радиоперехвата.

Он свернул на широкую Индустриальную улицу и снова разогнался. В свете неона стала видна машина преследователей, которая не уступала им в скорости, но и не обгоняла.

– Вам не следует возвращаться домой, Анатолий Борисович. Во всяком случае, пока я не выясню, что им нужно. Есть у вас поблизости кто‑нибудь из знакомых, у кого можно было бы переночевать?

– Есть.

– Дайте мне адрес и телефон.

Кожухов понимал: Земцов сейчас единственный, кому он может довериться.

– Генерала Сопикова, двадцать четыре. Девятьсот пятьдесят шесть тридцать девять. Полина Стернина.

– Я запомнил. Сейчас я въеду в арку торгового двора, вы забежите в ближайший подъезд, потом возьмете такси и поедете по этому адресу. До моего звонка никому не звонить и никуда не выходить. Ваш домашний телефон может быть у них на контроле.

Он резко затормозил, пересек широкий газон перед массивным зданием торгуправления и нырнул под арку, над которой висел запрещающий знак. Двор был сквозным, по обе стороны тянулись витрины респектабельных салонов и магазинов, движение транспорта по брусчатке запрещалось. Как и ожидал Земцов, «БМВ» преследователей проскочил мимо.

Он протянул Кожухову свой «Макаров»:

– Если что – нажмете вот на эту штучку. Думать будете потом.

– А ты?

– Выходите, быстро! – крикнул Земцов, прекращая неуместную дискуссию.

Кожухов выскочил и скрылся в подъезде жилого дома. «Ауди» тут же рванула с места, выехала в узкий переулок. На перекрестке уже показался «БМВ». Дав себя разглядеть, Земцов выскочил на середину мостовой, круто повернул направо в направлении заводской окраины.

У самой городской черты его попытались остановить, не скрывая намерений: сократили расстояние и выстрелили – раз, другой; пули чиркнули по кузову, по заднему бронестеклу. На крутом повороте в лучи галогенов попал черный микроавтобус, вытянувшийся поперек дороги. Оставался небольшой зазор между бампером и ограничительной полосой, но на такой скорости проскочить в него не представлялось возможным – машина непременно вылетела бы за шоссе, проходившее в этом месте по высокой насыпи; луг простирался метра на три ниже.