Он вспомнил, что. В тот последний вечер, когда неожиданный телефонный звонок выдернул Саню из‑за стола, он сказал: «Шеф дежурку прислал. Понадобилось съездить куда‑то, на ночь глядя». А Ольга рассердилась: «Небось к Полине своей. А ты будешь свечку держать». – «Может, и так», – ответил Саня.

«А что, если это она позвонила Кожухову? – предположил Влад. – Не сама, а те, кому он был нужен, заставили ее это сделать?.. Если даже Ольга знала, кто его любовница, то они могли таким образом выманить его из дома, потому что были уверены: к любовнице Кожухов приедет один, без телохранителей».

«М о ж е т, и так», – сказал Саня.

Речи наконец кончились. Оркестр заиграл, толпа содрогнулась. Комья земли застучали по крышке. Полина протиснулась к могиле и появилась на аллее уже без цветов. Ни с кем не заговаривая, деловой походкой направилась к кладбищенским воротам.

Влад пошел за ней. Она свернула на тенистую аллею, миновала стоянку и держала путь к автобусной остановке. Он сел в свою «девятку», выехал на мостовую со старым трамвайным полотном. Догнав ее, распахнул пассажирскую дверцу:

– Садись!

Выражение растерянности на красивом лице сменилось улыбкой.

– Привет. Подвезешь?

В салоне запахло духами.

«Кто же пользуется духами, отправляясь на похороны?» – подумал Влад, но тактично промолчал. Он старался ехать как можно медленнее, соображая, с чего начать разговор.

– Как дела? – сообразил наконец.

– Мы знакомы?

Он достал из кармана маленькие солнцезащитные очки:

– А так?

– Теперь вспомнила! Ты дрался во Дворце спорта в прошлом году.

– Вспомнила ты меня по очкам, а в них я не дрался. Значит, видела меня не только во Дворце?

– Да. А где же?

– Мы вместе работали в «Новом поколении». До того, как оно выбрало «пепси». Нас знакомил Саня Земцов у тебя в приемной.

Он смотрел на дорогу, но чувствовал на себе ее взгляд и по затянувшейся паузе догадывался, что насторожил ее.

– Возможно. Я закурю? – не дожидаясь ответа, она извлекла из коробки «Ротманс» сигарету с золотым ободком.

Влад не сразу заметил, что она была под кайфом. Нервное напряжение, которое удерживало ее в форме на кладбище, спадало, с каждой секундой слова и жесты становились развязнее.

– Кто его убил? – спросила она, выпустив струйку дыма в приоткрытое окошко.

– Пристегнись, – потребовал Влад, остановившись у линии

«стоп» перед въездом на проспект. Дождавшись, когда она попадет ремнем в защелку, повернулся к ней: – Кого его‑то? Земцова, что ль?.. А‑а! Так Кожухов, кто ж еще, – проговорил, зевнув.

– Брешешь! – встрепенулась она.

– Собака брешет. Убил, а сам поехал к любовнице коньяк пить. Переждал у нее, пока нашли труп и раструбили об этом по телевизору, а потом пришел на работу. Инсценировал попытку покушения на него. А тут его уже ждали. «Руки вверх! – говорят, – Анатолий… – как там его по батюшке? – вы арестованы!» Ну, он достал пистолет и застрелился. Делов‑то!

О том, что Кожухов был пьян, говорил Губарь на Саниных поминках; о том, что он пил только коньяк, знало все объединение.

– Откуда тебе это известно? – занервничала Полина. Пепел упал на юбку.

– А я, между прочим, сотрудник службы безопасности фирмы «Кожух энд сыновья», а не мурка с крыши, – заговорил Влад серьезно.