– Где Михаил? – она и не подумала идти за ним.

– Михаил в полном здравии, поутру вернется к хозяину.

– И что вы намерены делать?

– Если вы прекратите эти бессмысленные попытки, тогда я ничего не намерен делать, – и указал рукой на дверь в дом.

Делать было нечего. Катя подобрала подол платья и пошла следом за графом.

Глава 11

Катя проснулась в той же самой комнате, что и позавчера. Правда, на сей раз утро было пасмурное, за окном стояла дымка, но красоты и уюта спальня не утратила. Как тогда в камине тлели угли, в воздухе витали ароматы лаванды. Только вот удовольствия от нахождения здесь было куда меньше, точнее не было вовсе. Ведь сегодня ее обвенчают с этим чудовищем.

– Доброго утра, сударыня, – в комнату вошла Сара Митчел, кто бы мог подумать, с её платьем в руках.

Экономка аккуратно положила наряд на оттоманку, разгладила все ненужные складки.

– Все таки Александр Григорьевич портной от Бога, – заключила Сара. – Платье изумительное. Вы его примеряли?

– Нет, не успела, – выдавила из себя Катя.

– Что ж… будет обидно, если не подойдет. Но мне думается, сядет как влитое, – после чего она подошла к кровати, выпрямилась. – Вам пора вставать. Мистер Блэр будет ожидать в церкви к двенадцати, как и приглашенные вами гости.

– Хорошо.

Митчел смотрела на Катю с затаенным сожалением в глазах, ибо видела искренние терзания девушки, отчаяние.

Пролог

В кабаке собрались практически все мужики села Кольское, заседали за столами с угрюмыми лицами. Нынче пятница, с утра пиво завезли, но народ и не думал пить, все обсуждали событие страшное, что приключилось прошлой ночью.

Стая волков напала на дом помещика здешнего Аксенова Петра Филипыча, расправились звери с целой семьей, только средняя дочка Аксенова осталась, Катерина. Не было ее дома той ночью, убежала к подружке с ночевой, а как воротилась утром, так и упала на пороге без чувств.

– Зверь обнаглел нынче, – молвил староста. – Ничего не боятся, лохматые. Это ж надо, прямо в избу пришли, не побоялись же.

– Бесовщиной все это попахивает, – ответил помещик Киртанов. – Не случалось еще такого. Медведи по весне захаживали, но так по окраине бродили и опять в лес уходили, людей они боятся. Я вот той осенью лося встречал, но это ж лось, а тут цельная стая, и пришли то в ночи, в дом пробрались. Точно сила нечистая.

– А я вам вот, что скажу, – начал охотник здешний Вася. – Со зверьем я знаком с разным, и на медведя ходил, и с волками встречался и с кабанами силой мерился, всякое бывало. Зверь далеко не дурак, к людям просто так не пойдет. А тут явно помешательство случилось, взбесились волки. И кто сему помешательству виной догадуюсь.

– И кто же? – покосился на него староста.

– Иноземец. Поселился недалече от села. Он как явился сюда в первый раз, так вспомните ка, собаки всю ночь выли, лошади бесновались. Животина чует силу нечистую. Супостат этот аглицкий всему виной.

– Горячку то не пори, – отмахнулся старик Архип, – поменьше браги пей, почаще в церковь ходи, а то сам скоро взбесишься. Оголодали серые, зима выдалась лютая, лес долго просыпался, зверю жрать было нечего. А дом любезного Петра Филипыча как раз на окраине, вот они в первый и зашли. Дальше то не сунулись.

– Жалко Аксенова, – молвил Киртанов. – Хороший мужик был. Деловитый. Сколько раз обращался к нему за помощью, никогда не отказывал.

– Эх, царствие небесное мученикам. А Катерина сирота теперь. Девке всего шестнадцать, за таким хозяйством не уследит, сама по миру пойдет.