Иван Романович и не заметил, как рядом с ним вырос секретарь Демьян – низенький мужичок с огромной лысиной и треугольной бородкой:

– Никак собрался строиться? – от его писклявого голоса Исапов аж вздрогнул.

– Черт тебя побрал бы, сколько раз говорил, не подкрадывайся, – после чего кивнул, – собрался. Лесопильню откроет. Местечко себе присмотрел под родовое поместье, видать надолго приехал. А по нашенски до чего ровно говорит.

– Оно же нам только на руку.

– Так то да… но… – покачал головой, – не нравится он мне, есть в нем какая то червоточина, сердцем чую. А ты знаешь, я людей насквозь вижу.

Вдруг, ни с того ни с сего собаки завыли. Иван Романович тут же спохватился и зашагал обратно в здание, секретарь побежал следом. И вой, и свои же слова об англичанине напугали губернатора, что аж волосы на руках дыбом встали.

А Степан тем временем подъехал к трактиру, после помог графу с поклажей.

– Немного вещей у вас, – произнес, когда выставил второй чемодан.

– Остальное позже приедет, – мужчина достал кошелек, вынул оттуда пару монет и протянул Степану.

– Благодарствую, – принял деньги. – Хорошего вечера, ваша Светлость.

Из трактира тут же паренек выбежал, поклонился гостю и взял в руки по чемодану. А граф с минуту еще стоял и вслушивался в собачий вой, в глазах появилось напряжение, но потом тряхнул головой и со спокойным выражением лица вошел в заведение. Там было тепло, пахло копченой колбасой и хлебом. Народа почти не имелось. Мужчина подошел к стойке, снял цилиндр, затем перчатки и бросил их внутрь шляпы.

– Чего изволите? – обратился к нему сам хозяин Кустинского.

– Я бы хотел комнату снять на месяц, может, два. Есть свободные?

– Конечно. Сейчас же распоряжусь. Глаша? – крикнул пожилой мужчина в рубашке с закатанными рукавами и переднике.

– Да, – из подсобки выбежала молоденькая девушка.

– Подготовь комнату для дорогого гостя.

Та кивнула и мигом побежала на второй этаж, только каблучки застучали по ступенькам.

– Пока комнату готовят, не желаете ли отужинать?

– Нет, благодарю. А вот от пива не откажусь, – по доброму улыбнулся гость.

И хозяин трактира без лишних слов достал граненую кружку из под стойки, налил из бочонка пива, убрал лишнюю пену и подал господину.

– Надолго ли к нам? – все таки поинтересовался.

– Надолго, – незнакомец и рад бы закончить беседу, но решил проявить радушие. – Меня зовут Элвин Блэр, я прибыл из Англии.

– Вот как, – даже растерялся тот, – долгий же путь вы проделали. Я Василий Иванович Кустинский заведую трактиром. Он мне еще от деда достался.

– У вас здесь уютно, – Блэр уже нервно барабанил пальцами по кружке, тогда хозяин смекнул, что пора бы гостя оставить в покое.

– Как только Глаша закончит, я вам поднесу ключ, а пока отдыхайте.

– Благодарю, – и граф прошел в самый дальний угол заведения, где сел за стол.

Он пил пиво маленькими глотками, смотрел в окно. Облака к тому времени рассеялись, и ясный месяц залил улицу лунным светом. А скоро и Глаша подоспела, она самолично принесла ключ от комнаты:

– Вот, ваша Милость, – положила на край стола ключ.– Все готово.

– Спасибо, Глафира, – граф улыбнулся, отчего щеки девушки стали пунцовыми, она быстренько опустила взгляд и убежала прочь. – Милое создание, хоть и неказистое, – прошептал себе под нос.

А собаки так и продолжали выть, казалось, с каждым часом только громче. Элвин же допил пиво, взял ключ и отправился к себе. Ему здесь не нравилось. Стоило войти в трактир, как сразу заметил грязь на столах, паутину в углах, пятна на стойке, которую видимо, протирали только по большим праздникам, если вообще протирали.