– Могу войти? – Блэр посмотрел на нее исподлобья.

Она еще колебалась некоторое время, но все таки сдалась:

– Входите.

Граф вошел в избу, внутри было просто бедно, на полу пара половиков, у двери лавка, на ней ведра с водой и черпак рядом, а дальше кухонька с печью, да светелка небольшая за занавеской.

– Присаживайтесь, ваше Благородие, – пробубнила бабка.

– Давай, Янина сразу о соглашении поговорим, время у меня мало. Внучке твоей восемнадцать есть, насколько мне известно. Я готов буду забрать ее через месяц, на худой конец – два.

Тут старуха злорадно хихикнула и с громким стоном опустилась на лавку:

– Не выйдет, Вашество. Уж не серчайте, да только правила изменились.

– Что? – уставился на нее с искренним удивлением. – Чего ты мелешь?

– Видать не все вы знаете. Уж пятьдесят лет, как ведуньи здешнего края заключили с вами новое соглашенье. Ежели спору хотите, так ищите их и спорьте на здоровье, да толку не будет, токмо обозлите их.

– И каковы новые правила? – на скулах графа тогда желваки заходили ходуном, глаза потемнели.

– Теперича от юной знахарки должно быть согласие, без оного не пойдет за вами.

– Могу я повидаться с Лесей твоей?

– Я ей скажу, что вы захаживали.

– Хорошо, я вернусь через три дня за ответом.

На его слова бабка нехотя кивнула.

– Провожать не надо, – процедил мужчина и вышел из избы.

– Катись, катись, – зашептала Янина, стоило ему закрыть за собой дверь. – Дьявол проклятый.

А через час вернулась Леся, черноволосая красавица с темно синими очами, стройная точно лань. Занесла в кухню огромную корзину, заполненную доверху мхом и молодыми травами.

– Садись, Леся, – старуха так и сидела на лавке, вид у нее был встревоженный.

Когда внучка устроилась подле, бабка стянула с себя платок, освободила толстую седую косу.

– Никак приключилось что? – девушка затаилась.

– Приключилось. Приходил ко мне граф ентот. Я о нем тебе говаривала не раз. Поведала ему о новом соглашении. Взбесился, бес, и сказал, явится снова через три дня за твоим решеньем.

– Так, богат ведь. Глядишь, зажили бы по барски.

– Даже думать забудь, дура малолетняя, – взбеленилась Янина, – али не помнишь, что приключилось с такими же бестолковками? Они тоже богатствами соблазнились. На кой им деньги, коль лежат теперь в сырой земле, червей кормят?

– А ежели этот другой?

– Этот даже похлеще остальных будет, губы то не раскатывай. А я тебя растила для другой жизни, будешь как все. Оттого и перебрались мы из лесу в село, оттого и сокрылась я от прочих ведуний, побранилась с сестрами. И токмо, чтобы ты горя не знала. Твою мать не уберегла, хоть тебя схороню от нехристей этих.

– Ты не ругайся, бабушка. Поняла я.

– То то же. Придет через три дня, откажешь ему. Пущай новую игрушку ищет. Амулет на тебе? – глянула на ее шею с прищуром.

– На мне, – достала из под рубахи камень синий в медной оправе.

– С сего дня не снимай его. Пусть всегда висит на шее, только так и спасешься.

Блэр же возвращался в город, будучи не в духе. Как только сел в бричку, сразу отвернулся к окну и боле словом с губернатором не обмолвился, а тот не стал лезть с расспросами.

Глава 2

– Катенька? На базар пойдешь с нами? – жена помещика Киртанова Лидия Васильевна подошла к девушке, поправила чепец на ее голове. – День какой погожий. Прогулялась бы, а то все дома сидишь, вон уж и синяки под глазами повылезали.

– Не хочется, Лидия Васильевна. Я лучше делами займусь, чистоту наведу.