— Скажи, — я подалась вперёд, и коснулась ледяными пальцами лица Мрака. — Есть ли шанс для тебя обрести голос?

Мрак прищурил алые глаза и отрицательно мотнул головой.

— Но Тень Анрахара говорила, — напомнила я. — И Локар говорил так же.

Мрак пристально посмотрел на меня, а затем из его рванного созданного из тьмы тела создалась руна «Высшие». И я поняла, что заинтригована.

— Вы высшие? — спросила, менее всего рассчитывая на утвердительный ответ.

Но Мрак к моему искреннему удивлению кивнул. Как интересно.

— Ми-и-и-ир, — осторожно позвала я.

Знакомый огромный глаз появился тот час же. Я вздрогнула, едва Сатарэн одноглазо на меня уставился, и подумала, что никогда не привыкну к данному сюрреализму.

— Мрак утверждает, что он бывший высший, это возможно? — поинтересовалась я.

Сатарэн сменил глаз с рыбьего на драконий, полыхнувший алым серебром, и сообщил: «Это факт. Тёмные были способны выпивать сущности. Выпивая, привязывать к крови и передавать в наследие».

— Очень в этой фразе меня порадовала часть про «были способны», — нервно произнесла я.

Мрак заулыбался жуткой алой улыбкой, Мир отдалённо рассмеялся, кажется, невольно совершив горный обвал где-то, я же подумала о высших. Успокоившись, Мир произнёс: «Я ослабил как мог и тёмных и светлых. Светлых было легче, у тёмных сила оказалась подпитана иными сущностями».

— Но, как я понимаю, сущность кесаря осталась в моём мире, — задумчиво, сказала я.

Мир не ответил, полагаю просто не знал, но если так подумать, то «привязывать к крови и передавать в наследие». Тёмное наследие кесаря пробудилось уже в Рассветном мире, возможно тогда же к нему и пришла Тень, то есть Локар. И кесарь каким-то непонятным мне образом умудрился наделить своё наследие способностью видеть всё происходящее в мире. Интересно как?

«А что ты хочешь увидеть?» — спросил мир.

— То, что кесарь сотворил с Динаром, — предельно честно ответила я.

Но мысли уже неслись дальше, гораздо дальше. К примеру, я знаю, что Динар явившись в этот мир… ещё бы он вспомнил зачем, и каким-то образом обозначил его для высших. А кесарь нет. В чём отличие открытия пути в мир?!

Додумать не успела, Сатарэн ответил: «Не вижу. Не могу увидеть. Сын этого мира скрывает события. Много событий».

Я напряжённо взглянула на глаз, глаз ответил мне всё тем же напряжённым взглядом, затем передал видимо то, что увидеть смог — как Динара волокут в тюремную камеру, следом с ледяным спокойствием входит кесарь и видение заполняется тьмой.

Я как сидела, так хорошо, что и сидеть осталась.

Следующая картинка — кесарь, в одних брюках, медленно подходит к горному ручью, присаживается на корточки, протягивает пальцы к вспыхнувшему синим пламенем ручейку… и видение затопляет тьмой!

«Исток Эхеи» — нервно сообщил Сатарэн.

И я поняла то, что хотел сказать Мир — кесарь медленно, но верно захватывал контроль над ним. Кесарь… Ну что ж, триста лет опыта, несгибаемая воля, абсолютная уверенность в себе — стоило ожидать в общем.

Поднявшись, обошла стол, достала из устроенного в стене тайника кристалл, и, активируя, вернулась на своё место за столом. Кристальные грани, раздвигая пространство, открыли моему взору спальню.