«Москвич» фыркнул, выкатился из ряда легковушек и завилял, выбираясь на оживленное шоссе.

– Противно, но приходится маскироваться. Раньше такое в дурном сне не приснилось бы: прятаться дома. И от кого – от собратьев по профессии. Но тебя явно пасут… Не поворачивайся, пусть думают – мы ничего не заметили.

А Бабурин и на самом деле ничего не заметил. Обычное скопление транспорта, обычные светофоры, гаишники, пробки. Только наметанный взгляд профессионала может разобраться, отбросить ни в чем неповинные легковушки, засечь одну, выслеживающую.

В облике Вертелова – ничего особенного, обычный человек, автолюбитель. Кличка «амбал», приклеенная к нему следователем, попросту смехотворна. Ни широченных плеч, ни выпуклой богатырской груди, ни упрямо выпирающего подбородка. Обычный здоровяк.

– Сегодняшняя встреча – «обнюхивание». Ничего потрясного сказать не могу. Работаем.

– Начальство не мешает работать?

Вертелов понимающе усмехнулся.

– Наоборот, помогает. Не все продано куплено – не успели. Дает о себе знать специфика контрразведывательной профессии… Короче, потерпи парочку недель. Кажется, удалось высветлить беспогонного мужика. Авось, с его помощью выйдем на заказчиков… Работать будем попрежнему: ты – снизу, я – сверху. Состыкуем информацию – все ясно понятно. Встречаться с тобой, как сейчас, не придется – опасно. Имеешь надежного человечка?

Бабурин вспомнил о «подарке» Оборина – Ахмете Адуеве. Вот когда пригодится упрямый сыщик, не хватающий звезд с неба! Кратко нарисовал будущего «почтальона».

– Годится, – олобрил контрразведчик. – Димка говорил про него.

Талантливый человек Димка, про себя восхитился Сергей Петрович. Понимал, толстый весельчак, что контрразведка и уголовный розыск – родственные структуры, их сотрудники постоянно общаются друг с другом и никто не подумает плохого. Мало ли зачем ходит Адуев к Вертелову, не обязательно их встречи привязаны к убийству банкира.

Другое дело – прокурорский следователь, ведущий следствие по погибшему Басову. За километр пахнет «криминалом», обоюдной заинтересованностью. А уж встречаться с Адуевым Бабурину можно по той же схеме, что и с Обориным. Она отработана и надежна.

Правда, действуя по этой схеме, Димка умудрился засветиться, но, видимо, по причине излишней активности. А Адуев – обычный связник, за ним следить не должны.

Адуев охотно взял на себя обязанности связника. Во первых, его охватил азарт, важность полученного задания приятно вскружило голову. Во вторых, понял: после длительного забвения, когда сыщику поручали второстепенные дела, отодвигали на второй план, он оказался в центре внимания. Пусть не родного начальства – прокуратуры, но все же…

До чего же обидно ощущать недоверие, ловить на себе подозрительные взгляды! И все из за национальной принадлежности. Что из того, что он чеченец? Разве все чеченцы – предатели, убийцы и насильники, борцы за дурацкую самостоятельность какой то Ичкерии? Лично Адуев давно уже не живет на Кавказе, сердцем и кровью повязан с Россией. Жена – полурусская, полукраинка, дети учатся в русской школе. Ахмет, конечно, общается с единоверцами, не без этого, посещает мечеть, но разве это может быть причиной для недоверия?

– Сделаю, все сделаю, – заикаясь от волнения, твердил он Бабурину. – Только скажи, что нужно, как сказать, куда повернуть…

– Твоя задача проста: по моему сигналу выйдешь на связь с одним человеком, передашь ему на словах мое поручение, принесешь мне ответное.