– Не опускай руки, приятель, – сказал Трахнутый и повернулся к Джерри. – Ну, что будем делать?

Джерри пожал плечами.

– Когда вернется твой отец? – спросил он.

– Я... я не знаю точно. Может быть, завтра. Он должен встретить в Бостоне парней из команды и привезти их сюда.

– Мы можем провести ночь здесь и напасть на него завтра, – шепнул Трахнутый Джерри, но тот с сомнением хмыкнул.

– Сколько человек в команде? – спросил он у паренька.

– Точно не знаю, человек пять или шесть, – честно ответил Питер Блекуэлл.

На его месте я бы сказал – полтора десятка.

Джерри тяжело опустился на краешек раскладной койки.

– Придется отказаться от нашей затеи, – тяжело вздохнул он. – Трусость, конечно, порок, зато осторожность – добродетель... Шесть человек команды плюс Блекуэлл – это может закончиться катастрофой. Нет, мы не можем так рисковать!

Трахнутый был в ярости. Я не видел под маской его лица, но хорошо представлял себе гримасу злобы и разочарования, исказившую, должно быть, его и без того не слишком приятные черты.

– Мы не должны отказываться от того, что задумали! Я все спланировал. Мы не можем позволить себе потерпеть еще одну неудачу. Ситуация складывается так, что еще одно поражение – и нам конец, – сказал Трахнутый.

– И что ты предлагаешь? – с сомнением в голосе осведомился Джерри.

– Парня надо убить. Это будет знак, что мы настроены как никогда решительно. Или, еще лучше, возьмем сына в заложники вместо отца. В этом случае давление, которое будет испытывать британское правительство, окажется еще сильнее. Вот увидишь: им придется уступить. Хренов Блэр вынужден будет пойти на уступки общественному мнению.

Джерри немного подумал:

– А что наши требования? Они останутся теми же?

– Абсолютно. Будем требовать освобождения тех же троих. Дадим властям сорок восемь часов на размышление, потом, если все сложится, как мы хотим, отпустим парня на все четыре стороны.

– Эй, послушайте, я не имею никакого отношения к Северной Ирландии! Я даже там никогда не был! – взмолился Питер.

– Заткнись, – оборвал его Трахнутый. – Ты поедешь с нами.

Я понимал, что, если мы заберем парня с собой, он погибнет в любом случае. И я знал, что Питер тоже это знает. Кроме того, у меня были очень большие сомнения, что британское правительство поддастся на шантаж. В особенности новый британский премьер, который, как считалось, не слишком хорошо ориентируется в проблемах внешней политики.

– Какой смысл брать его в заложники? – спросил я. – Ведь у нас был совсем другой план. От него нам никакой пользы! Взгляните‑ка на него как следует: ведь ему, наверное, и двадцати нет!

Сказав это, я буквально кожей почувствовал на себе взгляд Трахнутого. Повернувшись к нему, я действительно наткнулся на пристальный взгляд его серых глаз, испытующе глядевших на меня сквозь прорези лыжной маски. Мне стоило огромного труда хотя бы отчасти восстановить его доверие, и вот теперь я дал Трахнутому очередной повод подозревать меня. Черт тебя побери, Майкл, твой длинный язык когда‑нибудь тебя погубит!

– Да, верно, я вам не пригожусь! Кому я нужен?! Оставьте меня здесь, и я никому ничего не скажу. Ни словечка не скажу, только отпустите меня! – попросил Питер жалобно.

– Заткнись, английская свинья! Мы сами решим, что нам с тобой делать. Твое дело помалкивать! – грубо прикрикнул я на него и сильно ударил по голове рукояткой револьвера.

Питер повалился на палубу, как складной китайский торшер.

– Ты убил его! – в ужасе воскликнул Джеки.

Трахнутый наклонился над Питером и нащупал пульс на шее:

– Нет, он жив.