– Стой, не надо! – крикнул Ал, но машина опять словно наткнулась на что‑то, ее потащило вниз и в сторону… Сильно качало. И снова Дон дал полный газ, пытаясь облететь город.

– Я пробьюсь, даже если все разлетится к чертям! И опять на них набросилась центробежная сила.

– Прошу тебя, Дон, остановись! – взмолилась Катя.

Дон никого не слушал. Снова то же ощущение, будто машина врезалась в непреодолимую пружинящую стену. Что‑то в механизме машины заскрипело, затрещало. Вертолет, вертясь волчком, отлетел вниз и в сторону… Дон с превеликим трудом удерживал руль.

Катя приникла головой к плечу Ала, веки ее дрожали. Дон не произносил ни слова. Он вел машину обратным курсом. К их лагерю.

3

Не прошло и суток после их прибытия, а они уже успели сесть в лужу. Дон раздосадовано плюхнулся на постель, Катя невесело села рядом.

Ал спустился по склону, неся в руке чемоданчик‑лабораторию. Внизу, у края равнины, он опустил чемоданчик на землю. Ал начал с обычных физического и химического анализов почвы и образцов камней, затем перешел к растениям. Собрал по нескольку экземпляров цветов, – трав и мхов и отложил виды, сильно отличающиеся от земных, в сторону, для препарирования. Но добыча его оказалась довольно скудной.

Вскоре к нему присоединились Дон с Катей. Дон все еще был не в духе. Походил по округе вразвалочку, срывая время от времени цветы и раздергивая их на части.

– Ал! – сказал он немного погодя. Тот, склонившись над микроскопом, пробурчал в ответ нечто нечленораздельное. – Нашел что‑нибудь?

– Пока ничего примечательного.

– Знаешь, что я заметил?

Ал стучал геологическим молотком по огромному валуну и собирал отвалившиеся осколки.

– Так что ты заметил, Дон?

– Чересчур тут все мертво на мой вкус. Ни тебе птиц, ни парнокопытных. Ни муравьев, ни мух. Даже блох – и тех нет. Ты видел хоть одно живое существо?

– Взгляни‑ка в микроскоп. Что ты на это скажешь?

– Ну и что? Я ничего не вижу.

– То‑то и оно! – Ал вынул пластинку из клемм. – Ничего нет. Даже микроорганизмов. А ведь здесь должна была происходить эволюция от простейших форм жизни к сложным и сложнейшим. Откуда иначе взялись строители города?

Дон не находил ответа.

– Я хочу показать тебе еще кое‑что. Может быть, тогда ты возьмешь обратно свои слова о том, что наши анализы никому не нужны. Тебе известна такая формула? – Он протянул Дону листок. – Это результат химической реакции. Знаешь такую?

Дон покачал головой, и Ал продолжал:

– У этого вещества нет названия, но оно в высшей степени активно. Смотри, я продемонстрирую тебе маленький эксперимент.

Он задвинул полипептидную пластинку в вакуумную камеру микроскопа, установил монооптическое увеличение и подозвал Дона, чтобы тот взглянул.

– Вытянутые прямоугольники. Откуда они взялись?

– Это бактерии из взятого нами на пробу биологического материала.

Ал окунул стеклянную палочку в пробирку, вытянул каплю хрустально чистой жидкости, вынул пластинку из камеры, опустил на нее каплю и снова задвинул. Приникнув к окуляру, он убедился, что его предположение подтвердилось, и рукой подозвал Дона.

– Что ты видишь?

– Прямоугольники рвутся в клочки. Объясни же наконец, Ал! Что все это означает?

Ал нагнулся и вырвал несколько стебельков из травяного покрова.

– По формуле это разновидность антибиотика. С непривычно сильным и быстрым действием.

– Откуда эта штуковина берется?

– Отовсюду. Она тончайшим слоем лежит, на растениях, на камнях. Она растворена в воде, ее пылинки носятся в воздухе.