Дмитрий наблюдал за двумя женщинами, сидящими на балконе, и в третий раз проверил, что ангелы внизу начеку, чтобы поймать в случае необходимости.

– Надо пойти туда и затащить обеих внутрь, – сказал он Рафаэлю, когда архангел вошёл и встал рядом с ним.

– Да, – согласился Рафаэль. – Это будет самое забавное зрелище.

Дмитрий бросил на архангела мрачный взгляд.

– Твоя супруга плохо на тебя влияет.

– Моя супруга сейчас присоединяется к твоей женщине. – Обернувшись, Дмитрий увидел Елену, которая несколько шатко, но безопасно приземлилась на балкон. Она поздоровалась, прежде чем сесть рядом с длинноногой охотницей с тёмными глазами, которая была лучшей подругой Хонор – и, согласно имеющимся у них отчётам о ней, чрезвычайно одарённой личностью, когда дело касалось чувств, которые не воспринимались большинством людей. Бессмертные, однако, жили слишком долго, чтобы отмахиваться от такого. И поэтому они продолжали следить за Эшвини.

– Жанвьер ухаживает за ней.

– Думаю, пора его привлечь. Так у Венома будет больше времени на обеспечение плавного перехода.

Дмитрий кивнул, чувствуя дикий покой внутри себя, когда Хонор рассмеялась, её тело было наполовину скрыто за расправленными крыльями цвета полуночи и багрянца Елены.

– Веному будет полезно поработать с Галеном. – Вампир силён, но молод и мог быть импульсивным; в то время как Гален устойчивый и сосредоточенный, как скала.

– Согласен. – Крылья Рафаэля зашуршали, когда он расправил их. – Я говорил с Эйданом – он не передумал.

Дмитрий думал о необычном, сломленном ангеле, задумался, найдёт ли то, что искал, в этом смелом, дерзком городе с его пульсирующим сердцем жизни.

– Думаешь, это начало исцеления?

– Возможно. – Рафаэль помолчал. – Мы будем его щитом, Дмитрий.

– Да.

«Молодой ангел?»

«Отдыхает. У него сильная воля – его не сломать».

«Хорошо».

Снаружи женщины продолжали разговаривать, их волосы путались на игривом ветру, блестящие, почти белые пряди Елены контрастировали с гладкими чёрными локонами Эшвини, и с более мягкими, эбенового цвета, локонами Хонор. Такое зрелище заставило бы обратить на себя внимание любого мужчину.

– Мы уже не такие, какими были даже два года назад, Рафаэль.

– Ты сожалеешь об этих переменах?

– Нет.

Хонор вызвала Дмитрия на спарринг днём и проиграла. Той ночью он отнёс её в постель и уложил для получения наслаждения. Когда она прикусила нижнюю губу и, голосом, в котором слышались предвкушение и чувственная нервозность, прошептала:

– Помнится, ты говорил что то о бархатной плети? – Дмитрий завладел её ртом с ненасытной потребностью, от которой воздух наполнился сладким мускусом возбуждения.

Вытащив плеть, он заставил Хонор лечь на спину и схватиться за прутья изголовья, затем начал целовать, пробовать на вкус каждый крошечный дюйм её тела, от гладкого тёплого лба до впадинки на шее и тугих сосков. У груди он задержался, пока эти соски не стали влажными и набухшими, прежде чем перейти к пупку, трепещущему бугорку плоти между бёдер, изгибу колена и, наконец, к изящным стопам. Прерывисто дыша, Хонор покачала головой, когда он сказал перевернуться.

– Хонор, – приказал Дмитрий.

– Нет. – Навязчивый взгляд, полный вызова, который походил на приглашение, её тело было настолько чувствительным, что, когда он легонько провёл пальцем у Хонор между ног, она дёрнулась вверх, крепко зажмурившись, а мышцы напряглись в готовности к сокрушительному пику.