И пауки,  неподвижно повисшие в центре своих охранных паутин, казалось, и в самом деле спали, причем очень крепко.

Тут  была  какая‑то  загадка.  Даже  заснув на  своем  посту,  ни  один паук‑сторож,  каким бы  разгильдяем он  ни был,  никогда полностью не забывал о своей паутине.  Одна  из  его  лапок время от  времени пробегала по  сторожевым нитям,  проверяя,  все ли в порядке. Таким образом, паутина всегда едва заметно покачивалась.  Легкое прикосновение к  ней  сейчас же  нарушало эту  вибрацию и будило паука‑сторожа.

Здесь же,  крысиный король видел это  хорошо,  паутины были  совершенно неподвижны, так же как и их хозяева.

«Так не бывает, – подумал крысиный король. – Что‑то тут нечисто».

Он принюхался и облегченно вздохнул.

От  пауков пахло соком дерева фаранг.  Этот  терпкий,  слегка приторный запах предводитель крыс не мог перепутать ни с каким другим. «Получается, у них сегодня ночь паучихи – главы рода, – подумал он. – Нам повезло, очень повезло».

Пауки‑сторожа делились на  несколько десятков родов.  У  каждого из них была своя паучиха –  глава рода.  Раз  в  несколько лет  наступала ночь,  когда пауки‑сторожа должны были воздать ей почести.  Причем, у каждого рода была своя ночь,  и время ее наступления держалось в строгой тайне. По совершенно понятной причине.  В  эту  ночь,  как бы  далеко пауки‑сторожа ни  находились от  своего гнездовья,  они  пили  сок  дерева  фаранг и  впадали в  транс,  чтобы  во  сне пообщаться с главой рода,  сообщить,  что они ей по‑прежнему поклоняются.  Тот, кто в  эту ночь попадал на  охраняемый ими склад,  мог действовать без малейшей опаски. Чаще всего о времени наступления ночи паучихи – главы рода не знал даже нанимающий их хозяин.

Поскольку эта ночь наступала лишь раз в несколько лет, риск, что именно в  нее  на  склад заберется какой‑нибудь вор,  был минимальный.  Учитывая,  что лучших сторожей,  чем  пауки,  во  всем  мире  найти было невозможно,  хозяевам охраняемых ими складов приходилось с этим мириться.

Крысиный король ухмыльнулся.  Пора  было  начинать.  Если  везение само катит в руки, было бы глупо его не использовать.

Он хотел было вернуться к  норе,  чтобы позвать свою команду,  но вдруг заметил кое‑что еще и замер как вкопанный. Между двумя самыми крупными пауками, оплетенный охранной  паутиной,  стоял  небольшой ларец  из  изумрудного дерева. Стоил  он  очень  дорого,  но  это  было  не  главное.  Крысиный король мог  бы поклясться,  что  в  ларце  нечто очень ценное.  Иначе зачем было  оплетать его паутиной?

Что может храниться в ларце из изумрудного дерева? Скорее всего, что‑то вроде горсти драконьих камней,  парочки перьев с головы святой ящерицы бвабарис или пузырька с эликсиром бессмертия. Короче, что‑то баснословно дорогое.

«Эй,  стоп,  – сказал себе крысиный король. – Что‑то слишком уж здорово все  получается.  Сплошной день  везения.  Должна,  должна  тут  быть  какая‑то закавыка. Но какая?»

Он еще раз внимательно осмотрелся и прислушался.

На складе было тихо. Ни малейшего намека на какую‑нибудь ловушку.

«Начну‑ка я с этого сокровища»,– решил крысиный король.

Опасливо поглядывая на  пауков,  он  подошел  поближе к  ларцу  и  стал осторожно снимать с него,  слой за слоем,  охранную паутину.