— Не знаю, Аркадий Валерьянович! — тряся слипшимися от влаги, грязи и кажется, крови, «ласточкиными хвостами» бороды, бормотал окутанный паром губернатор. — Выехал на беспорядки, думал, разгоню народишко, усовестить хотел или напугать… так ведь они будто обезумели — злые, что собаки! Камнем в меня кинули, шаромыжники! — он потянулся пальцами к уже схватившейся корочкой ссадине под волосами. Рядом коллежский советник Меркулов увидел вторую, совершенно свежую, не иначе как оставленную на голове начальства его пулей! — Перед глазами все помутилось, руки не держат, из седла вывалился, а дальше и не помню — куда лошадь делась. Где я? — вскричал он. — Что здесь происходит?

Оно рухнуло сверху. Увидеть Меркулов не успел — только почувствовал ветер от падающего сверху клинка, и невероятным усилием бросил тело в сторону. Свистнул воздух, возникший из тумана клинок звонко ударил в бок автоматона, и тут же исчез. Меркулов рванул рычаги, паро-конь выпрямился, резко разводя возникшие вместо передних ног широкие лезвия.

— Дзанг-дзанг-дзанг! — тесаки автоматона чертили туман, почти чудом отбиваясь от налетающего со всех сторон клинка. Казалось, он не атакует из тумана, казалось, он и был туманом, мгновенно превращавшимся в жалящее тонкое лезвие, способное ударить отовсюду! Оно и било — отовсюду! Слева-справа-сзади…

Автоматон вертелся как юла — губернатор рухнул ничком, когда тесаки скрестились над ним, отбивая падающий сверху туманный клинок!

— Держись! — Меркулов перевесился из седла, вздергивая губернатора чуть ли не за ворот.

В поднятом на задние ноги автоматоне больше не было второго седла, но губернатор подтянулся рывком, упираясь ногами в края, а руками мертвой хваткой вцепляясь в плечи Меркулова.

Со всех сторон неслись топот, вскрики, звон стали об стали. В кишащем вокруг сером киселе было не понять — идет ли там, в тумане, невидимое сражение, или эти звуки просто отражение их собственной битвы!

— Да что здесь такое происходит-то, я спрашиваю? — прямо над головой Меркулова взревел губернатор и…

Звуки для Аркадия Валерьяновича исчезли! Раздавшийся прямо над ухом рык Внука Велеса-Крылатого Змея мгновенно погрузил мир в непроницаемую, ватную тишину, зато покрывало тумана дрогнуло и пошло рябью. Сзади снова взревело — Меркулов этого не слышал, он только почувствовал, как раздулась для рыка грудь губернатора и туман разлетелся рваными клочьями, будто тряпка в зубах громадного пса.

Хватка на плечах разжалась, и Аркадий Меркулов едва успел извернуться, одной рукой удерживая рычаг автоматона, а второй пытаясь поймать теряющего сознание губернатора, пока тот не врезался макушкой в булыжники. Глаза у его превосходительства закатились под лоб, а из носа двумя струйками текла кровь.

Зато туман разметало в стороны, открывая обычные, вроде бы хорошо знакомые городские улочки со скользящими над мостовой гротескными фигурами, будто отлитыми из дыма и тьмы. Однорукими, одноногими, горбатыми, скособоченными, и даже безголовыми и… жуть-то какая, полуголовыми! У ближайшей твари была всего половина головы — причем это была то одна половина, то другая! Фигуры непрерывно мерцали, дрожали, как марево над болотами, и глаз не успевал уследить, когда одни части их тел исчезали, а другие появлялись. Враги походили на калейдоскоп из рук, ног, жутко выкаченных глаз, рогов, хвостов и щупалец! Неизменными оставались только мечи, самые разные: от широких, как весло, до тонких, больше похожих на шпаги. И было их — много! Очень много! И махали они быстро-быстро, пытаясь достать атакующих их со всех сторон — зверей!

Волки. Кабаны. Лисы настолько крупные, что почти не уступали волкам.