– Пусти, – я резко дернула плечом, – не тронь меня, понятно? Я сноходец.

– Да знаю я, – сказал он добродушно и даже руку мою отпустил. Мол, зла тебе не желаю.

Но я не верила. Слишком хорошо въелись в память все его гадости, все щипки, пока никто не видит, потные трясущиеся ладони, дрянной запах изо рта…

– Я здесь с друзьями, – выдавила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

А сама его рассматривала. Дэвлин приоделся к ярмарке, был в сюртуке из добротного сукна и новенькой белой рубашке, которую, впрочем, уже заляпал чем-то жирным. Кажется, он еще сильнее растолстел с момента нашей последней встречи. Рыжие сальные волосы беспорядочно падали на широкий лоб, за лоснящимися щеками ушей не видно.

– Да ладно тебе, – он тоже внимательно разглядывал меня, – смотри-ка, стоило тебя отмыть, так ты и выглядишь… сносно.

Понятное дело, ему очень хотелось меня унизить. В его глазах я всегда выглядела сносно, иначе он не пытался бы меня зажимать по темным углам.

– Дай пройти, – решительно сказала я.

– А как же поболтать? – Рыжие брови встали домиком. – Неужто тебе неинтересно, как там наша матушка?

– Думаю, неплохо, – тут я не удержалась от колкости, – на все деньги, что вы за меня получили.

– Двух коров купили, – радостно сообщил Дэвлин.

…А пока я с ним треплюсь, Винсент уйдет. Не будет меня ждать.

– Мне надо идти, – процедила я, вертя головой и пытаясь понять, где же Винсент.

Ощущение взгляда еще не пропало, но силуэта в толпе я больше не видела.

– Вот так торопишься, курочка?

И тут случилось то, чего я, в общем-то, ожидала, но надеялась, что ничего подобного не случится. Дэвлин сгреб меня лапищей в охапку, дернул на себя и потащил к ближайшему проему меж домами.

– Пусти! – взвилась я. – Подлюка! Отвали!

Больно наступила ему каблуком на ногу, но он лишь зашипел, зажал мне вонючей ладонью рот и нос.

– Ах ты, маленькая стерва! Что, думаешь, я с тобой просто так расстанусь? Даже не пощупав тебя, такую чистенькую?

Он прижал меня к себе спиной, так что я даже умудрилась ткнуть его локтем под ребра, как учил мастер Брист. Но страх, липкий, мерзкий страх отнимал силы. Наверное, я ткнула его недостаточно сильно, Дэвлин лишь хрюкнул и в очередной раз пробормотал ругательство. Я выронила пакет с бельем, вцепилась ногтями ему в предплечье, повисла всем весом… А он меня волок без особых усилий. Здоровый деревенский вол, чтоб его хорши разорвали! И никто, никто не счел нужным вмешаться, я видела, как люди отводят глаза, словно им не хочется видеть того, что происходит у них под носом.

До прохода между домами остались считаные шаги, я все еще упиралась, молотила руками по толстому предплечью Дэвлина, давилась собственным дыханием, перед глазами темнело…

А потом вдруг свет померк, меня словно окунули в темноту – но не кромешную, а мягкую, бархатную… Я с трудом сообразила, что перед глазами попросту черная рубашка и серый сюртук. Подняла взгляд, и силы окончательно меня покинули. Дорогу нам преграждал князь Долины, который неведомо откуда взялся в мире живых и который… был в ярости. О, даже глаза, его прекрасные серые глаза, в которых я так привыкла тонуть, светились парой холодных монет.

– Руки, – надменно бросил он, едва разомкнув губы.

– Что? – хрюкнул Дэвлин.

Меня начинало ощутимо тошнить от ужаса. Винсент… он же не такой здоровяк, как Дэвлин. Дэвлин его просто раздавит весом, он огромный и тяжелый, как мельничный жернов.