|
Никакого. Ни высокорожденного, ни самого последнего раба. Новгород слишком мал, беден. Тогда бы каждое село захотело стать удельным княжеством! Стойгнев и Годовит наконец кивнули, на Владимира смотрели с жалостью. Он видел, что они тоже знают его дальнейшую судьбу. Он перевел дыхание, сказал с заледеневшим сердцем: — Есть способ. — Ну-ну,подтолкнул Кресан. — Новгород не только мал и беден, но и далек. — Святослав это знает. Ну и что? — Он далек от Киева, зато близок к свеям, еще ближе к Оттону... Надо продолжать? Кресан беспокойно задвигался. Все повернулись к нему. Оказывается, старец уже не спал, слушал. Короткий сон освежил, глаза сверкали неукротимо, а костлявые пальцы с силой сжимали подлокотники кресла. Стойгнев и другие бояре почтительно ждали слов старца. Тот нетерпеливо махнул рукой, отсылая гридня, что ввалился в горницу. Готовит проводил того до дверей и запер на засов. — Отец спешит на брань,сказал Владимир, он никогда так часто не называл Святослава отцом, как никогда не называл Ольгу бабушкой, а Игоря дедом.Там его война, там вся его жизнь. Ему нужно, чтобы на Руси в его отсутствие было спокойно. Помните, как разъярился, когда печенеги подступили к Киеву? Ему пришлось прервать войну в Болгарии, срочно явиться под стены Киева, прогнать печенегов, и лишь потом снова возвращаться на прерванную брань... Если ему пригрозить... Стойгнев отступил на шаг. Лицо исказилось гримасой страха: — Пригрозить Святославу Неистовому? Владимир поймал его за полу, дивясь своей смелости. — Мой отец тоже человек,сказал он настойчиво.Да, он свиреп, не терпит прекословия... но он спешит в Болгарию! Его душа уже там, с войсками. А возиться с новгородцами для него мука! Он спешит свершить великие подвиги, что ему местные свары? Если намекнуть, что ежели он не даст Новгороду князя, то вы сами изберете.... Кресан отшатнулся: — Никто не посмеет... — Ладно, зайдем с другого бока,сказал Владимир с отчаянием.Мол, новгородцы волнуются. Одни тянут к Оттону, другие — к свеям. Хорошо бы, мол, дать им своего князя, чтобы привязать к Руси крепче. А в Новгороде немало людей достойных, да и чужие в князья набиваются. От поляков, германцев, свеев... Если придет князь от них, тогда Новгород будет смотреть уже не в сторону Киева! Стойгнев сказал дрогнувшим голосом: — Святослав тут же скарает нас на горло. — Или посадит на палю,предположил Годовит,чтобы мы умирали долго, а другие видели, что ждет отступников. Владимир чувствовал, как крупные капли пота покатились по разгоряченному лицу. — Не покарает!.. Вот как боги святы, не покарает!.. Он покарал бы, если бы оставался в Киеве. Еще и дружину повел бы на Новгород, чтобы чинить суд и расправу. А сейчас ему некогда возиться с такой мелочью, как Новгород!.. Покарает вас, послов, а в Новгороде вдруг да вспыхнет мятеж? Конечно, для него его удавить — раз плюнуть, но вся дружина уже готова к броску на юг, в Болгарию, а затем к Царьграду! Что ему Новгород, когда он одной ногой в Царьграде? Стойгнев, сам бледный, такие речи даже слушать опасно, смотрел то на взволнованного подростка, то на Кресана. Старец впал в глубокую задумчивость. Годовит спиной подпирал дверь, прислушивался и к речам, и звукам из коридора. — Мы посоветуемся,сказал наконец Кресан. |
