|
Так что если вы отойдете на боковую дорожку, я их выпущу, и они – ваши. – Я войду в дом! – Нет. Забудьте об этом даже думать. – Вы мне тоже нужны. – Да? Впрочем, я так и думал. Я скоро приеду. Двадцатая улица? – Вы поедете сейчас же. Со мной. – Нет, нет. Мне нужно спросить мистера Вулфа, есть ли смысл вас беспокоить. Ну, если есть, так я подъеду. Куда? На Двадцатую улицу? – Да. И сегодня. – Понятно. Всегда рад услужить. Объекты здесь, у меня за спиной, так что если вы спуститесь со ступенек – только осторожно, не поскользнитесь! Стеббинс пробормотал что то несуразное и начал спускаться. Когда он оказался на последней ступеньке, седьмой по счету, я снял цепочку, распахнул дверь и обратился к нашим бывшим клиентам: – О'кей, в благодарность за сэндвичи и кофе вот мой совет: не отвечайте ни на один вопрос, пока не посоветуетесь со своим адвокатом. Даже если… Я замолчал, потому что моей аудитории уже не было. Обри подал руку Кэролайн, как только они оказались на ступеньках. Не желая доставлять Пэрли удовольствие задержать их в моем присутствии, я закрыл дверь, набросил цепочку и вернулся в кабинет. Вулф сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. – Меня вызывают в полицию, – сказал я, – ехать? – Разумеется. – Мы кое что спрячем? – Нет. Нам нечего прятать. – Письма мистера Карноу к его жене находятся у меня в столе. Следует ли мне их захватить с собой? – С какой стати? Они принадлежат ей, она их обязательно позднее потребует. – Я обнаружил труп? – Нет, конечно. Чего ради? – Ясно. Не беспокойтесь, если я вернусь поздно. И я отправился в холл за шляпой. Глава 3 Я вовсе не собирался доставлять удовольствие Отделу по расследованию убийств, тем более что вечер был хорош, как будто специально предназначен для пеших прогулок. И я решил пройтись полтора квартала до Двадцатой улицы с тем, чтоб по дороге выполнить одно пустяковое дельце. Если бы я это сделал в кабинете Вулфа, он непременно завопил бы об ущемлении собственного достоинства и притворился бы разъяренным, хотя понимал не хуже меня, что всегда полезно увидеть в газетах свое имя (при условии, разумеется, что оно не фигурирует в скандальной хронике). Поэтому я зашел в будку телефона автомата на Десятой авеню, набрал номер редакции «Газетт» и попросил соединить меня с Лоном Коэном. Вскоре в трубке послышался его голос. – Перечеркни свою первую страницу, – сказал я ему, – и переделай все заново. Если, конечно, не хочешь, чтобы я запродал свою информацию в «Таймс». Ты, случайно, не слышал, что Поль Обри и его жена, миссис Сидни Карноу, сегодня днем зашли к Ниро Вулфу. Я побывал вместе с ними кое где и привез назад в офис мистера Вулфа, а 15 минут назад туда явился сержант Пэрли Стеббинс и забрал их. Или, возможно, ты даже не знаешь, что Карноу был у… – Вот это я как раз знаю. У тебя есть продолжение? Прикажешь высасывать из пальца? – ответил Лон. – Ничего подобного, гарантирована точность и своевременность доставки. Сейчас же я просто хочу, чтобы имя моего босса появилось в газетах. Мое же пишется А р ч… – Это я тоже знаю. Кто еще получил твои сведения? – От меня – никто. Только ты. – Чего они хотят от Вулфа? Конечно, этого следовало ожидать. Дай газетному репортеру материала на пару строчек, он пожелает получить на целый столбец. Я с большим трудом убедил Лона Коэна, что больше у меня ничего нет, и продолжил свой путь от центра города к Двадцатым улицам. |
