– Когда я закончил, он кивнул:

– Да, это он, несомненно. Глупо, как все это глупо... Придется поговорить об этом с Арчи.

– Арчи?

– Сержант Мак‑Дональд. Я уже пятый сезон отдыхаю здесь, в Торбее. Ни Средиземное море, ни Эгейское не идут ни в какое сравнение с этими водами. Я тут знаком практически со всеми. Он был один?

– Нет. Еще молодой констебль, его сын. Этакий меланхолик. – Питер Мак‑Дональд. У него есть причина быть меланхоликом, мистер Петерсон. Его младшие братья, шестнадцатилетние близнецы, погибли недавно. Учились в школе в Иивернессе, пропали во время бурана в Кайн‑гормсе. Большая трагедия. Я знал обоих. Отличные ребята. Я произнес несколько соответствующих фраз, но он не услышал. – Я должен заняться своими делами, мистер Петерсон. Оставим эти загадки Мак‑Дональду. Но не думаю, что он многого достигнет. Что ж, тогда придется отправиться в небольшое путешествие. Я посмотрел в иллюминатор: все те же мрачные небеса, белесое от пены норе, проливной дождь.

– Вы убьете на это целый день.

– Чем хуже, тем лучше. Это не бравада. Как к всякий нормальный человек я предпочитаю плавать а хорошую погоду, а не в бурю. Но я установил два новых стабилизатора на верфи в Клайде – мы два дня как оттуда – и теперь самая подходящая погода, чтобы испытать их. – Он неожиданно улыбнулся и протянул руку. – Извините за вторжение. Я отнял у вас слишком много времени. И видимо, был чересчур резок. Это со мной бывает. Не согласитесь ли вы с вашим коллегой пообедать у меня на борту? Часов этак в восемь. Я пришлю за вами катер.

Это было нечто большее, чем приглашение на обед, который будет наверняка приятнее, чем осточертевшая фасоль Ханслетта; это было приглашение, которого тщетно добивались многие высокопоставленные семейства королевства: не секрет, что для сливок высшего общества получить приглашение на уик‑энд к Скуросу, на его остров вблизи берегов Албании, все равно что стать обладателей патента, удостоверяющего их аристократическое происхождение. Скурос не дождался от меня ответа – да он и не ждал его. Я его не осуждаю. Слишком давно Скурос уверился в том, что нет на свете человека, способного отвергнуть его приглашение.

– Вы хотите рассказать мне о вашем сломанном передатчике и спросить, что я собираюсь, черт возьми, теперь делать? – сказал сержант Мак‑Дональд устало. – Что ж, мистер Петерсон, я уже знаю об этом. Сэр Энтони Скурос был здесь полчаса назад. Сэр Энтони рассказал достаточно. И мистер Кэпбелл, владелец «Ориона», только что ушел. Ему тоже было что сказать.

– Что касается меня, сержант, я человек немногословный. – Я постарался изобразить несколько виноватую улыбку. – Если, конечно, таможенники и полиция не вытаскивают меня из постели среди ночи. Я вижу, наши друзья уже ушли?

– Сразу же, как высадили нас на берег. Эти таможенники чертовски надоедливы! – он тоже был не прочь поспать несколько часов. – Поверьте, мистер Петерсон, я не знаю, что делать с вашим сломанным передатчиком. Ума не приложу, кому и для чего понадобилось проделывать эту гнусную штуку.

– А я‑то хотел спросить об этом у вас.

– Я могу отправиться с вами на яхту, – задумчиво сказал Мак‑Дональд. – Могу взять блокнот, могу поискать там улики. Но я и сам не знаю, что искать. Может быть, если бы я что‑нибудь понимал в дактилоскопии и криминалистике, умел пользоваться микроскопом, тогда я бы и нашел что‑то, может быть. Но я в этом не разбираюсь. Я провинциальный полицейский, а не какой‑нибудь сыщик.