| С нечленораздельным воплем он ринулся к Конану. Ликующий киммериец бросился навстречу. Сталь зазвенела о сталь в быстром обмене ударами, и тот и другой держали мечи обеими руками. Ловким поворотом своего меча Конан зажал лезвие Кэтчки между своим клинком и крестообразной гардой, блокировав тем самым оба меча. Кони вертелись волчком, а люди крутились за ними, вцепившись в рукояти и пытаясь вырвать оружие из рук противника. Ощутив, что хватка его слабеет, Кэтчка не стал продолжать борьбу и выпустил свой меч. Внезапно лишившись сопротивления, Конан на мгновение потерял равновесие, и тут иранистанец боднул его в лицо стальным шлемом, при этом одной своей огромной лапой обхватив киммерийца, другой вытаскивая кинжал. В момент удара будто вспышка белого света взорвала голову Конана, почти ослепив его. Однако чутье оказалось быстрее мысли. Он бросил свой меч и, схватив генерала за верхний край кирасы, перехватил другой рукой руку, держащую кинжал; пальцы стальной хваткой сжали толстое запястье. Кэтчка пытался подтащить Конана к своему лезвию. Конан держал его на расстоянии вытянутой руки, выкручивая кисть противника, медленно приближая лезвие к телу генерала. То была титаническая борьба, отнимавшая все силы, и долго длиться она не могла. Лицо Кэтчки исказилось яростью, затем глаза налились ужасом, когда кинжал дюйм за дюймом приближался к его шее. Он попытался выпустить оружие из рук, но неумолимая хватка Конана парализовала кисть генерала. Он закричал, когда кончик кривого и острого как бритва лезвия коснулся плоти под нижней челюстью. Лезвие проникало внутрь, появилась струйка крови. Затем вопль захлебнулся, когда направленное вверх острие пронзило язык. Кровь мешалась с пеной, пузырящейся на губах, а острие уже вонзилось в небо. Но он все пытался удержать руку Конана и не сдавался, пока лезвие не пронзило мозг. Тут мышцы его разом расслабились, и генерал Кэтчка вывалился из седла, будто огромный куль с потрохами на бойне. Неожиданно Конан осознал, что боролся он в полной тишине. Он потряс головой, дабы избавиться от светящихся пятен перед глазами, и огляделся, обнаружив себя в центре большого круга верховых мятежников, изумленно взирающих на него. Среди них был Волволикус, выглядящий утомленным, но счастливым. Лейла была в ярости. - Я пыталась заставить их выпустить несколько стрел в эту жирную свинью, но они не слушали меня! - кричала она. - Стрелы? - возмущенно проговорил Идрис. - Да такого зрелища я бы не пропустил, пусть бы за это лишился трона! - Если бы только Акба был с ними, - проговорил Дунас, кузен претендента. - Его король воздаст ему по заслугам, - удовлетворенно заметил Элтис. Когда он доложит, что не только не смог подавить нас, но еще потерял своего генерала и половину кавалерии в придачу...- Он сделал паузу, с ухмылкой смакуя грядущую картину. - Да, ему лучше надеяться, что Ксарксас окажется в хорошем расположении духа и просто распнет его. - Как это вы оказались здесь столь во-время? - спросил Конан, промокая кровь, что текла у него из носа. - Прошлой ночью мы отправились в усиленный дозор, - сказал Элтис. - Ребят воодушевила победа над отрядом Махака, и мы надеялись поймать и других. Мы обнаружили двух солдат, что отбились от основной массы во время вчерашней песчаной бури. Они сообщили, что гнались за тобой и что сам Кэтчка возглавил небольшие силы. - Мы рассчитали, что вы должны постараться оторваться от них в бесплодных пустошах поблизости отсюда, - продолжил Хоста, - и что если мы поторопимся, то сможем застать их где-нибудь здесь, так как их кони уже подустали. К счастью для вас, мы оказались здесь до того, как они вас схватили. - Ты заметил, что твоих людей с нами нет? - сказал Элтис. - Они, похоже, бросили службу. - Возможно, они просто пьют где-нибудь в кабаке, - сказал Конан. Отличные, преданные солдаты, подобные им, не дезертируют. - Если они нашли кабак, - заметил офицер, - то, подозреваю, он должен быть за много миль к северу от реки. - Кого они заботят? - проговорил Идрис, с улыбкой глядя, как один из его солдат привязывает голову генерала Кэтчки к луке седла Идриса. |
