— Не надо. Тогда они подкрадутся вплотную, и я не смогу им помешать.

Эдик сидел на полу рядом с косяком. Лицо его лихорадочно блестело. В замаранных руках пистолет, показавшийся Султанову чересчур большим для удерживающих эго тонких детских ручек. Алекс Обанаев устроился на стуле в дальнем углу класса. Он держал в руках дешевую китайскую поделку, предназначенную для быстрого рисования и стирания. Самое странное, что Айс действительно рисовал. Очень быстро и так же быстро стирал. Оба мальчика не выглядели как-то по-особому. Обычные дети, сидящие на перемене в классе.

— Как вы, ребята? — спросил Султанов.

Айс никак не отреагировал, ни на минуту не прекращая своего занятия. Мышковецкий лишь пожал плечами.

— Эдик, тебе надо сдаться! — сказал Султанов. — Школа окружена! Если начнется стрельба, тебе не уцелеть!

— Нет! — выкрикнул Мышковецкий.

— Тогда тебе надо отпустить заложника. Это тебе зачтется. К тому же у тебя останусь я. Я уже никуда не денусь, можешь мне поверить.

— Нет! — опять выкрикнул Мышковецкий. — Ему не дадут уйти, а спишут все на меня.

— Побойся Бога, ты же верующий. Тебе что мало одного убийства?

— Я никого не убивал! — прокричал Мышковецкий в голос.

— А охранник внизу? Зачем отрицать очевидное?

— Я никого не убивал! — повторил он.

— Хорошо, — успокаивающе поднял руки Султанов. — Я тебе верю. Может быть, неосторожное обращение с оружием. В жизни всякое случается. Тогда тебе тем более надо сдаться. Следствие разберется.

— Это не неосторожное обращение, — возразил Эдик. — Его убили эти.

Он ткнул пистолетом в сторону лестницы.

— Эдик, брось! Будь, наконец, мужчиной! — не выдержал Султанов. — Ты же не псих какой, чтобы верить во весь этот бред. Откуда у тебя пистолет, если ты никого не убивал?

— Это все они! — Эдик опять ткнул оружием в дверь. — Они прячутся сейчас на втором этаже.

— Кто прячется? Зачем?

— Я не знаю! Я не знаю, зачем они дали мне пистолет! — он зарыдал в голос.

— Успокойся ради Бога! Все будет хорошо! — пытался Паша успокоить мальчика.

— Нет, хорошо уже не будет никогда, — сказал Эдик, резко прекратив плакать. — Они уже лестнице. Сначала они были на втором этаже, а теперь они подкрадываются все ближе. Я уже вижу их. Они ползут по лестнице, выгляните, они там.

Султанов выглянул, но ничего не увидел.

— Там никого нет, — возразил он.

— Он нырнул обратно! — Мышковецкий глянул на него и воскликнул. — Они слышат мои слова через ваш микрофон!

Султанов и сказать ничего не успел, как подросток подскочил к нему и единым махом сорвал наушники, выкинув их в коридор.

— Зачем ты это сделал? — возмутился Султанов, он понимал, что ведет себя неправильно, ему надо было бы успокоить подростка, но обстановка злила его своей непонятностью, недоговоренностью, и он на некоторое время потерял контроль над собой. — Как мы теперь с ними свяжемся?

— С кем? — усмехнулся Мышковецкий. — С теми, кто убил охранника и подбросил мне пистолет? Может быть, вы с ними заодно? У вас, наверное, и пистолетик припрятан?

— Ты действительно рехнулся, парень! — заорал Султанов.