– Не будь жестоким.

   Просила, чтобы я ее не осуждал, и какое, впрочем, я имел право осуждать?

   – Ты неправильно меня поняла, – пробормотал я.

   Ничего я ей сейчас не скажу. Потом, когда Самсонов объявится, она сама все для себя решит.

   – Я к тебе по делу, – сообщил я, стараясь переменить тему. – Долго думал и решил: а почему бы нам не возродить нашу, то есть самсоновскую, программу?

   Надо было видеть лицо Светланы в эту минуту. Это было больше, чем просто изумление.

   – Та-а-ак, – протянула она наконец. – Значит, созрел?

   Я пожал плечами, не желая ничего объяснять. Не скажешь же ей, в самом деле, что на это меня подвигнул сам Самсонов. К тому же ее сарказм был мне понятен. На протяжении этого года Светлана несколько раз звонила мне, предлагая поучаствовать в возрождении программы, а я все время отказывался, находя тысячи причин, хотя настоящей была одна-единственная: я считал, что в прошлое невозможно вернуться. Может получиться очень похоже, но так, как было, никогда.

   – А почему бы и нет? – сказал я. – Соберемся вместе – я, ты, Демин – и будем снимать. Думаю, получится неплохо.

   Светлана засмеялась и обняла меня.

   – Ты просто чудо, Женька! Я так счастлива, что ты снова готов работать! Я верила, что когда-нибудь это обязательно произойдет.

   И опять засмеялась – каким-то своим мыслям.

   – И Алекперов предлагал мне вернуться к нашей программе, – сказала она. – Звонил пару раз и говорил об этом открытым текстом.

   – Он же собирался заниматься этим самостоятельно! Нашел себе нового ведущего, этого… как его… Горяева.

   При упоминании о Горяеве Светлана махнула рукой и так скорбно посмотрела на меня, что я понял: с Горяевым большие проблемы.

   – Они сделали три выпуска программы, – сказала она. – И все три оказались провальными.

   – Я что-то ни одного не видел.

   – Это были пилотные выпуски для просмотра в узком кругу. Отсняли три выпуска, показали их Алекперову, и тот схватился за голову.

   – Неудачные?

   – Не то слово, Женя. Полное фиаско. Горяев пробкой вылетел с телевидения. Алекперов наконец увидел то, что мы обнаружили гораздо раньше. Ты помнишь этот горяевский сюжет с кошельком на веревочке?

   Я засмеялся. Прошло время, целый год, а тогда нам, конечно, было не до смеха.

   – Все встало на свои места, – сказала Светлана. – И нам снова предлагают работать.

   – Как ты себе это представляешь?

   – Соберемся втроем – я, ты, Демин…

   – А где он, кстати? Я ничего не слышал о нем.

   – У него были серьезные неприятности. Его несколько месяцев вызывали на допросы, пытались повесить на него хищения и незаконные валютные операции, но ничего, кажется, не смогли доказать. Теперь он администратором у какой-то завалящей эстрадной группы. Я думаю, он согласится поработать, если мы ему это предложим.

   – А мы предложим? – осведомился я.