А Жако слетел с хобота слона на самый большой термитник, там он встал, выставив вперед одну лапку, поднял клюв вверх и запел, при этом жестикулируя крыльями.

Жако сделал реверанс и во все стороны поклонился публике.

Обезьяны завизжали от восторга и шумно захлопали в ладоши. Попугай полностью покорил их сердца. Пиршество продолжалось.

– Я вижу, в скором времени вы покинете нас, – обратился Хануман к Симбе, заметив, что тот начал беспокоиться. – Рано или поздно нам придется проститься. Не знаю, какие дела привели вас сюда, но хочу сказать, что вы всегда можете рассчитывать на нашу поддержку, что бы вы ни делали и где бы вы ни находились.

Мне кажется, что вы окружены тайной. Что ж, откроете ее тогда, когда посчитаете нужным. Я думаю, что вам в скором времени понадобится наша помощь. Вы светлогривый, и вы чужестранец. Раньше светлогривые обитали только в этой части саванны. Все это наводит на размышления...

Но не будем отвлекаться. Я хочу вас научить условному крику обезьян. Услышав его, все мое стадо вместе со слоном Тоби спешит на выручку к попавшему в беду.

И Хануман усердно, в течение часа, учил Симбу подражать крику обезьян.

Жако тоже не терял времени даром. Он успел выучить не только этот крик, но и многие другие, с помощью которых обезьяны сообщают сородичам о происходящем, находясь при этом на достаточно большом расстоянии друг от друга.

Расставались Симба, Стифли и Жако с обезьянами и слоном как добрые, старые друзья. На глазах слона опять промелькнула слеза, и он предпочел удалиться в чащу.

Обезьяны же еще долго провожали путников, перескакивая вверху с ветки на ветку.

X

Выбравшись из джунглей, Симба, Стифли и Жако решили передохнуть. Их внимание привлек баобаб, возвышавшийся вдалеке в окружении осколков скал.

Попугай вызвался слетать на разведку. Через некоторое время взволнованный Жако сообщил, что это логово светлогривых львов.

– Я узнал их! Узнал Имшат, мать Раниты! Узнал старого льва, главу семейства, – срывающимся голосом говорил Жако. – О, небесный лев! Вот она, долгожданя, родная саванна! И первая же встреча со светлогривыми, исконными обитателями этих мест. О! Я боюсь, что мое старое сердце не выдержит такого счастья! – попугай даже побледнел. Немного подумав, он продолжил:

– Но ты знаешь, Симба, нам со Стифли нельзя появляться в логове. Я боюсь, что нас могут узнать. Имшат и старые львы могут понять, что мы именно те самые кабан и попугай, которые в далеком прошлом были любимцами короля. Ты должен идти один, Симба. Смотри, постарайся не выдать себя! Еще не время!

Стифли молчал и только согласно кивал головой.

Потом Стифли и Жако принялись усердно трудиться над внешностью Симбы, стараясь придать ему как можно более растрепанный и облезлый вид.

– Ну вот, теперь в самый раз! Замызганный, облезлый путник, да и только, – удовлетворенно засмеялся Стифли. – А мы с Жако пока устроимся в зарослях. Иди же, Симба, не мешкай! – добавил Стифли, рылом подталкивая льва.

XI

Наблюдатель-лев уже в который раз за сегодняшний день подавал сигнал тревоги.

Имшат, отдыхавшая в тени баобаба, подняла голову и взмолилась:

– Господи, небесный лев, кого же это опять принесло? Ну и денек! Посетитель за посетителем. И это в наших-то глухих местах! Ну кто там еще? – окликнула она льва-наблюдателя.

– Похоже, какой-то одинокий лев! Вроде бы светлогривый! – услышала в ответ Имшат.

– Это уже хорошо! – облегченно вздохнула она. – Скорее всего, кто-то из своих. Может, спешит с каким-нибудь известием. – И Имшат с нетерпением стала наблюдать за приближением льва.