– Не смей вмешиваться в мои дела, – рычит Руджек, сплевывая на землю.

– Еще как посмею, – огрызается в ответ визирь.

Его лицо кривится в коварной улыбке. Мне так хочется вбить в него немного здравого смысла – но это все бесполезно. Вражда между визирем и моей семьей слишком сильна, и преодолеть ее невозможно. Видя меня, он наверняка вспоминает ту девушку, которую обвинил в колдовстве. Девушку, у которой отняли всю ее доброту. Знал бы он, каким монстром она стала – и что он приложил руку к созданию этого чудовища.

Я ухожу, поскольку невидимые цепи проклятия так и тянут меня к Арти. Я борюсь с ним на каждом шагу, напрягая всю свою волю, но ноги не слушаются. Магия изматывает меня, и усталость подавляет остатки моего сопротивления.

– Арра, подожди! – кричит Руджек, когда я поворачиваюсь к нему спиной.

Вспышка неповиновения пробегает по моим плечам, но я продолжаю идти. План Арти будет воплощен в жизнь сегодня вечером. Худшее еще впереди.

18

Оше и я тащимся вверх по скользким от росы ступеням к Храму. Звонят первые утренние колокола, и я чувствую, как их шум вибрирует в моих костях. Мы провели на церемонии Руджека всю ночь, и теперь близится час осаны – время, когда магия наиболее сильна. Мой отец не произнес ни слова с тех пор, как мы покинули поместье визиря. Как только Арти призвала нас, последние остатки его личности просто исчезли. Он напоминает мне о рассказах про ндзумби – пустые оболочки без собственной воли. Он живет и дышит ради Арти.

– Должен быть способ разрушить эти проклятия. – Я обхватываю пальцами запястье отца. От него веет ужасным холодом. – Ты бы знал, что делать, будь ты в здравом уме.

Я представляю, как мой отец кивает, но на самом деле на его лице не отражется никаких эмоций.

Возможно, я смогу найти ответ среди представителей других племен Тамар. У видящих тоже могут быть свитки, но их поиск – слишком рискованное занятие. Я вспоминаю того шарлатана, который отдал мне свиток с описанием ритуала обмена. У него в сумке было довольно много других племенных свитков. Надо расспросить его завтра – если я смогу произнести нужные слова. Магия охватывает мое тело, и я иду вперед против своей воли. Ужас проникает все глубже в мои кости, и мой желудок сжимается. Чем дальше мы забираемся, тем крепче становится мамина хватка.

Оше поднимается по ступеням с решимостью мула на поводке, не отводя взгляда от Храма. Какая бы помощь ни нужна была Арти, это не сулит нам ничего хорошего. Есть и положительная сторона – тот факт, что она в Храме, означает, что моя мать сейчас не на улице и не крадет детей. Пока что они в безопасности.

Кажется, будто прошло сто лет с тех пор, как Тэм рассказывал мне в Храме историю о зеленоглазой змее и демонах. Тогда я пришла сюда за ответами – теперь же в происходящем нет никакого смысла. Мы подходим к Храму и видим, что ворота открыты и на дежурстве нет никаких слуг. Странно видеть Храм без людей, ведь днем он всегда полон верующих. Суровые серые здания напоминают мне о рассказах про то, как люди на Севере воздвигают высоченные мавзолеи из льда для захоронения умерших.

Свет факелов рассеивает темноту во внутреннем дворе, оставляя постройки в предрассветном мраке. Рядом нет ни одного шотани – будь они неподалеку, я бы почувствовала плавное движение их магии. Мы входим в длинный коридор, освещенный множеством факелов, и наши шаги раздаются эхом по каменному полу. Мы входим в Зал ориш. В кромешной тьме видны лишь статуи богов и их пьедесталы.