– Ясно, вы один из этих! – В голосе Аниты звучало горькое обвинение. – Вас в самом деле совершенно не волнует ваша работа в космосе! Все, что вам нужно, – с выгодой использовать ваши два года и заработать денег, чтобы поступить дома в университет и получить диплом вместо ограниченной профессиональной лицензии! Вас не интересует, что станет с проектом, в котором вы участвуете, или с делом, которое...

– Да подождите же... – начал Билл.

– ...вас ничего не интересует, кроме того, как наиболее выгодно использовать свое время...

– Если хотите знать, – начал Билл, – то, как я отношусь к попыткам цивилизовать целый мир...

– ...и черт с ними, всеми прочими – людьми и туземцами! Что ж, так уж вышло, что меня волнуют дилбиане – в достаточной степени для того, чтобы не позволить гемноидам стать на пути их прогресса к развитому, технологическому обществу и дать им возможность присоединиться к нам и гемноидам не как бедным родственникам, но как независимому, самостоятельному, выходящему в космос народу...

– Если вы хотя бы минуту меня послушаете, я вовсе не имел в виду...

– Значит, никто не давал вам никаких поручений, так? – яростно прошептало неясное пятно в окончательно сгустившейся темноте, в двенадцати дюймах перед Биллом и на восемь дюймов ниже его носа. – Что ж, мы это запросто исправим! Вы стажер‑ассистент, верно?

– Конечно, – сказал он, вновь получив возможность говорить.

– И я тоже. Но кто из нас оказался здесь раньше?

– Вы, конечно, – сказал Билл. – Но...

– Так кто здесь старший? Я. Вы сегодня же вечером возвращаетесь в селение...

– Вы прекрасно знаете, что я не могу сегодня вернуться, – в отчаянии сказал Билл. – С заходом солнца ворота закрываются!

– Что ж, их снова откроют, если так скажет Костолом. Попросите его! – бросила Анита. – Затем возвращайтесь в селение, оставайтесь там и начинайте организовывать селян на защиту против разбойников. Это не мое предложение, это приказ  – от меня  как вашего начальника! А теперь отправляйтесь и выполняйте, мистер Пикхэм... я имею в виду, мистер Риллхэм... я имею в виду... в общем, спокойной ночи!

Послышалось яростное женское фырканье, почти дилбианское, и Билл услышал звук шагов, удалявшихся от него в черноту ночи.

Билл ошеломленно остался стоять на месте. Впервые с тех пор, как он высадился на Дилбии, он оказался в столь неординарной ситуации – в подчинении у женщины‑стажера, которая, похоже, не имела абсолютно никакого понятия о том, что касалось туземцев. И что теперь? Следует ли ему подчиниться приказу Аниты, организовать дилбиан Мокрого Носа – даже если бы он в состоянии был это сделать – в боевые отряды и попасть под космический трибунал за необоснованное вмешательство во внутренние дела Дилбии? Или вернуться в деревню, обучить туземцев пользоваться кирками и лопатами и попасть под трибунал за отказ подчиняться приказу непосредственного начальства?

7

Это было для него уже чересчур, и Билл в конце концов сдался. Как следует все обдумать можно было и завтра. Пока что перед ним стояла задача добраться сегодня ночью до деревни – и до человеческой постели в Представительстве, чего ему, признаться, давно уже хотелось. Возможно, Анита была права насчет того, что достаточно лишь попросить Костолома отпустить его и Холмотопа восвояси.

Он неуверенно повернулся, вглядываясь в ночь, и, к своему облегчению, обнаружил горевшие невдалеке, словно маяки, огни разбойничьих строений. Он направился в их сторону и, по мере того как подходил ближе, обнаружил, что приближается к задней стене главного здания.