– Никто не принижает твоих достоинств, Еще‑Варенья, – прогрохотал Холмотоп. – Тебе  никогда не приходилось сражаться с помощью кучи заостренного железа!

– Верно, верно, – вздохнул Еще‑Варенья. – Это правда, что наше молодое поколение не желает поступать так, как поступали раньше. Как правда и то, что мне никогда не приходилось иметь дела с оружием, – в то время, когда мне случилось оказаться в горах и встретиться с Одиночкой...

Он произнес это имя с особой выразительностью, и Билл заметил, как и кузнец, и Холмотоп напряглись, внимательно слушая. Холмотоп уставился на него.

– Ты сражался с Одиночкой? – с благоговейным трепетом спросил Холмотоп. – Да ведь никто никогда не выходил против Одиночки один на один. Никто! – Он искоса посмотрел на Билла. – Никогда не было никого, подобного Одиночке, Кирка‑Лопата, – объяснил он. – Он горец, как и я, и его прозвали Одиночкой, потому что, хотя он сирота и у него нет родни, которая могла бы ему помочь, он вел войну с целым кланом, один, – и выиграл!

Холмотоп снова повернулся к Еще‑Варенья; казалось, он в чем‑то его обвиняет.

– Ты никогда  не мог сражаться с Одиночкой! – повторил он.

Еще‑Варенья с сожалением вздохнул.

– По сути дела, нет, так уж получилось, – задумчиво прогудел он. – Я слышал о нем, конечно, там, в горах. Так же, как и он слышал обо мне здесь, в долине. Потом однажды мы случайно наткнулись друг на друга в предгорьях.

Еще‑Варенья сделал паузу, чтобы передохнуть. Плоскопалый и Холмотоп изумленно глядели на него.

– Ну, продолжай, Еще‑Варенья! – прогремел Плоскопалый после некоторой заминки. – Говоришь, ты встретился с ним – и вы не подрались?

– Нет, так уж получилось. Нет, – сказал Еще‑Варенья, пристально глядя в глаза Биллу. – Это целая история, – собственно, именно это привело меня сюда сегодня утром, чтобы поговорить с Киркой‑Лопатой. Я хорошо помню эту историю, и она начала мучить меня – странные события, которые удержали двух здоровяков от драки, хотя они были к ней готовы и едва и дождались!

9

– Ты имеешь в виду... – Холмотоп уставился на Еще‑Варенья. – Несмотря на то что вы оба оказались в одном и том же месте и горели желанием вступить в схватку, случилось нечто, что этому помешало?

– В общем, да. Случилось несколько вещей... – сказал Еще‑Варенья, задумчиво потирая нос. – То место, где мы с Одиночкой наткнулись друг на друга, называлось Глинистый Брод...

– Знаю. День хорошей ходьбы отсюда, – поспешно заметил Холмотоп.

– Да, я догадываюсь, что ты об этом знаешь, Почтальон, – сказал Еще‑Варенья. – Так вот, когда мы оба одновременно оказались там, там шло какое‑то празднество – забыл, какое именно. Но когда тамошний народ увидел, что Одиночка и я наконец‑то встретились, они попросили нас отложить нашу схватку на следующий день, чтобы они могли сообщить всем своим друзьям и родственникам и те пришли бы посмотреть. Что ж, мы не могли поступить невежливо и сказать «нет»... Но о чем это я?

Еще‑Варенья внезапно смолк на середине фразы и снова пристально посмотрел на Плоскопалого и Холмотопа.

– Болтаю тут неизвестно о чем, старый пустомеля, – сказал Еще‑Варенья, – нет, чтобы подумать, что вы пришли сюда обсудить важное дело с Киркой‑Лопатой. Что ж, я вас больше не задерживаю. Я приберегу свою историю на другой день.