– Что, любовь моя?

– Гитара. Ты действительно… – Ей не удалось договорить. Все погрузилось во мрак, в холодный мрак забвения.

Глава 10

Когда Билли открыла глаза, то первое, что она увидела, было суровое лицо Карима, на котором застыло выражение напряженного ожидания. Он сидел в плетеном кресле, накрытом шелковой накидкой, склонив лицо к ее изголовью, как будто бы хотел внушить ей, что пора проснуться. «Такой сильный человек, как Карим, вполне мог бы это сделать», – была первая мысль, мелькнувшая в голове еще сонной Билли.

– А, вы наконец проснулись, – пробормотал Карим. – Долго же вы спали! Этот перестраховщик доктор запретил будить вас, пока сами не проснетесь. – Карим нахмурился. – Четыре часа!

– Простите, – сказала Билли, с трудом двигая губами. Он вел себя так, как будто ее сон был для него личным оскорблением. Она села на постели и поморщилась, когда ненароком пошевелила левой рукой. Рука была на перевязи. Кто то, наверное, Ясмин, снял с нее брюки и рубашку и надел ночную рубашку.

– Не обвиняйте его, я не знаю, почему проспала так долго.

– Шок, – ответил Карим. – Рана сама по себе пустяковая. Я пытался объяснить это Дэвиду, но не смог его убедить. Он опасался, что вы можете умереть от потери крови или от яда, которым Ладрам мог смазать острие ножа. – Голос Карима стал возмущенным, когда он продолжил: – Дэвид набросился на Клэнси за то, что, по его мнению, он прилетел слишком поздно. Он хотел как можно быстрее отвезти вас к доктору. Я давно не видел его в таком состоянии. Он совсем потерял голову.

– Где он? – спросила Билли.

– Доктор выгнал его из комнаты после того, как Дэвид пообещал, что свернет ему шею, если вы умрете. – Карим покачал головой. – Я уже говорил вам, что он вел себя очень необычно. Он кругами ходил около вашей двери, пока я не сказал ему, что прикажу охране насильно увести его, если он не уйдет по собственной воле.

– Вам пришлось сделать это?

– Да, конечно, – просто ответил шейх. – Я никогда не обещаю того, чего не могу выполнить, мисс Калахан. – Он вытянул вперед ноги. – Дэвид очень страдал, когда вы уехали. Еще больше он страдал, когда узнал, что Ладрам похитил вас. – Он сделал паузу, нахмурился и решительно сказал: – Я очень огорчаюсь, когда Дэвид страдает, мисс Калахан. Вот почему я решил остаться и поговорить с вами, прежде чем послать за Дэвидом.

– Я тоже переживаю, когда Дэвиду плохо, – сказала Билли. Она выпрямилась, и повязка сползла с ее руки. – Я думаю, что вы это уже поняли.

Взгляд Карима остановился на вышитых зелеными нитками словах на ее ночной рубашке: «Поцелуй меня, я – ирландка».

– Что за странное одеяние? Дэвид находит этот наряд эротичным?

– Не помню, чтобы Дэвид видел меня когда нибудь в ночной рубашке, – растерянно ответила Билли. Заметив усмешку на лице своего собеседника, она покраснела. – Наверное, Ясмин решила, что эта ночная рубашка как раз подходит для больной. – Билли усмехнулась. – Ясмин бы никогда не надела на меня такую одежду, если бы у нее был выбор. Она каждый раз укоряет меня в том, что я недостаточно женственна.

– Как мне кажется, у Дэвида нет жалоб по этой части. – На губах шейха заиграла улыбка. – Вы вообще кажетесь ему безупречной. – Улыбка шейха стала более теплой. – Ему только не нравится ваша манера исчезать не прощаясь. Вы поступили очень безрассудно, мисс Калахан. Из за вас мог погибнуть Дэвид.

– Я знаю, – прошептала Билли. Ее губы задрожали при воспоминании, как Ладрам приставил нож к груди Дэвида. – Это было ужасно! – Встретившись с шейхом взглядом, Билли спросила: – Что с Ладрамом?

– Он в наших руках, – сказал Карим тоном, не располагающим к дальнейшим расспросам.