Однако наиболее интересным экспонатом оказался жёлтый конверт с надписью <Лета>. По необыкновенному росчерку, которым заканчивалось слово, Квиллер определил, что надпись сделана рукой Эвфонии. Сначала он предположил, что в конверте находится ещё одно поэтическое творение, поскольку Лета – река забвения в мифическом подземном царстве теней Аида. Забвение и крепкая память – вот преобладающие качества в образе Эвфонии, подумал он. Конверт был запечатан, и Квиллер вскрыл его кухонным ножом. То, что лежало внутри, оказалось вовсе не поэтическим творением, а вполне официальным документом, свидетельством о рождении, выданным в округе Локмастер.

Дата рождения:  27 ноября 1928 года

Имя ребенка:  Лета Гейдж

Пол:  женский

Цвет:  белая

Имя матери:  Эвфония Роф Гейдж

Имя отца:…

Квиллер бросился к телефону.

– Я кое-что хочу сообщить тебе, Джуниор, будь мужественным, – сказал он своему молодому приятелю, взявшему трубку. – У тебя есть ещё одна тетя.

Квиллер прочитал ему свидетельство о рождении.

– Кто бы мог подумать! А дедушка в это время отбывал срок в тюрьме! Отцом девочки, вероятно, и был коневод.

– Вопрос в том, – заметил Квиллер, – жива ли Лета? Может, она и есть та самая <спящая принцесса> в программе памятной церемонии Эвфонии? Если Лета ещё пребывает на этом свете, почему бы ей не объявиться и не заявить свои права на часть наследства?

– Может, она живет далеко и не знает о смерти бабушки?

– Возможно, – ответил Квиллер, и ему вдруг вспомнились иностранные почтовые открытки и конверты с иностранными марками, которые Коко вытаскивал из чулана. – В любом случае тебе необходимо известить об этом нотариуса.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Приближалось Рождество, и Квиллер получал все больше и больше приглашений на домашние торжества по случаю этого праздника, но мысли его были всецело заняты операцией <Банкнота>, и он взял за правило находиться дома в период между пятью и шестью часами вечера, так как именно в это время Селия могла позвонить ему для передачи очередного сообщения. Усиливавшееся покалывание над верхней губой говорило ему, что он находится на верном пути.

Однажды вечером в четверть шестого зазвонил телефон, и глухой голос произнёс:

– Мистер Квиллер, это Селия.

– Вас как-то странно слышно, – ответил он.

– Я звоню из другого автомата на противоположном конце города. Думаю, здесь безопаснее в смысле телефонов. В прошлый раз, когда я говорила с вами, у меня появились опасения.

– Что за опасения?

– Понимаете, когда я в прошлый раз повесила трубку, то увидела Бетти и Клода, которые наблюдали за мной. Они стояли в очереди в ресторан. Я просто не знала, что делать. Может, гадала я, придумать какую-нибудь историю для того, чтобы объяснить им, почему я звонила с улицы? А потом я представила себе, как поступил бы на моем месте Клейтон. Он напустил бы на себя безразличие. Я сделала точно так же: поравнявшись с ними, поздоровалась, а когда они пригласили меня отужинать, отказалась, сказав, что только что поужинала. Ух! Как я разволновалась!

– Вы всё сделали абсолютно правильно, – сказал Квиллер. – У вас есть что сообщить мне?

– Только то, что здешний дилер-мебельщик предложил за все предметы, перечисленные в вашем списке, сто тысяч долларов плюс ещё пятьдесят тысяч за всю домашнюю обстановку. Ну как?! Что я буду делать с такой кучей денег! Я начинаю жалеть, что у меня нет богатой сестры.

Квиллер ничего не ответил на последнюю реплику. Мебель, перечисленную в списке, Сьюзан Эксбридж оценила в девятьсот тысяч долларов.